– Мне кажется, я знаю, где их искать.
Уваров встал из-за стола и спешно покинул пределы кухни. Анто'Нель-Нар напрягла память и припомнила несколько заклинаний. Так на всякий случай. На случай обострения чего-нибудь у собеседника.
Но объект, вызывающий сомнения в адекватности пока вёл себя вполне мирно. Вернувшись, Уваров положил на стол книгу. Обыкновенную книгу с обыкновенными детскими сказками. Анто'Нель-Нар уделив внимание предмету, подняла вопросительный взор на Игоря. Сомнения низиганки, не тронулся ли умом собеседник, возросли.
– Это книга.
– Я знаю что это.
– Это единственная книга в доме, где упоминается «Тридевятое царство».
– Хорошо. – согласилась низиганка с абсурдными по её мнению доводами, – И что дальше?
– Понятия не имею. – признался Уваров, – Но мне кажется все ответы в ней…
– Будем читать сказки? – поинтересовалась Нель и медленно отклонилась на спинку стула.
Уваров пожал плечами. Похоже, он и сам начинал понимать не полную вменяемость своих догадок и рассуждений. Опустив взгляд и уставившись на книжку, он о чём-то задумался. Книжка же спокойно лежала на столе и стойко хранила «скрытые» в ней «ответы». Уваров вновь пожал плечами. Облокотившись о стол локтями, он открыл книгу. Перевернул несколько страниц. Но пока, ни ответов, ни ясности это не прибавило. Полистав ещё немного, он открыл то место, где начиналось повествование о сказочном царстве – государстве. Не преследуя уже никакой цели, Игорь просто зачитал заголовок вслух. Но вероятно утеряв последнюю надежду что-то отыскать здесь, по примеру низиганки медленно отклонился на спинку стула.
Но спинки на месте не оказалось. Испытав кратковременное чувство падения, Уваров шарахнулся навзничь. Даже сгруппироваться не успел. Однако вместо ожидаемого твёрдого покрытия кухонного пола, спина встретилась с мягким и травяным. Чуть в сторонке шлёпнулось что-то ещё. С другой, противоположной стороны, послышался отчаянный собачий визг и вновь что-то шлёпнулось. Затем, с того места, где смолкло собачье повизгивание, последовала совсем не собачья реплика относительно всего что случилось. Реплика сия имела очень нецензурное содержание. Голос, что изрёк фразу, выстроенную в несколько матерных этажей, был до боли знаком. Исключительно из чувства любопытства, Уваров повернул голову в том направлении, откуда как из рога изобилия лились выражения, что могучий и неподражаемый родной язык сумел накопить за всю историю своего существования. Источником оказался пёс дворовой породы. Судя по царившему выражению в глазах «интеллигентной» дворняги, пёс и сам был немало удивлён тому многообразию эпитетов, что вырывались из него. Немало удивлён, озадачен и даже слегка напуган. Но останавливаться пёс, похоже, и не помышлял. А может, переволновавшись, попросту не мог.