Когда спускаемся со сцены, нас окружают журналисты, десятки объективов нацеливаются на меня, вперед пробивается маленькая журналисточка, почти ребенок, и звонким голосом говорит:
– Леонард, скажите что-нибудь вашим поклонникам!
Смотрю в камеру, возникшую у нее над головой.
– Это неожиданная победа. От всей души спасибо всем, кто в меня поверил. Вместе победим! – Сцепляю руки в замок и поднимаю над головой. Опустив их, говорю полушепотом, мысленно обращаясь к Элиссе: – Малыш, я вернусь, и все будет хорошо.
Разворачиваюсь и ухожу, а вдогонку летит голос журналистки:
– У него есть девушка! Это так трогательно! Леонард, как ее зовут? Хотите передать ей привет в прямом эфире?
– Да бросьте, это уловка, – отвечает журналист-мужчина, – чтобы привлечь зрительниц баб, они такое любят.
Голоса стихают, остается жужжание дронов, летящих за мной. Иду вдоль стены на свое место, но путь преграждает сотрудник в сером пиджаке.
– У тебя есть право выбрать членов команды. Имеются ли предпочтения?
Мне выгоднее выбрать Лекса и самого перспективного бойца из собравшихся в зале, но все равно называю Надану, хоть и понимаю, что она восстановилась не до конца и может подвести команду. Не могу победить чувство, что я за нее в ответе.
И снова программа удивляет, выводит текст в самый неожиданный момент:
Уже когда усаживаюсь на свое место, Блейм объявляет, что мы вылетаем через полчаса, команды будут сформированы на месте согласно жеребьевке. На знакомство друг с другом и противником выделят еще полчаса, а затем – сам бой. Слушаю его вполуха, анализируя ситуации, когда программа награждала меня очками сострадания. Если просто искать нуждающихся и причинять им добро, вряд ли я что-то получу. Но когда принимаю решения в ущерб себе, руководствуясь… слабостью? Тем, что я всю жизнь в себе подавлял – сопливыми чувствами – то программа всячески их поощряет.
* * *
Жеребьевку тоже превратили в шоу, рекрутов, одетых в одинаковые борцовки и штаны с карманами, из всех Чистилищ вывезли ближе к арене, собрали в зале побольше.
На входе в зал рекруты опускают руки в черный ящик и вытаскивают себе номер, а затем улыбчивые девушки рассаживают их в просторном зале. У лидеров зрительского голосования не номера, а карточки, нам их выдали заранее. У нашей команды карточка с номеров один. Мест хватило не всем, и рекруты толпятся у стен, рокот стоит такой, словно работает сотня моторов. Душно.