– Вот это сила духа! – восхищённо хлопнула в ладоши Ида.
Кипятильник пожала плечами и вышла на улицу, Артур зашагал за ней, волоча за собой мешки. Идти было в самом деле неудобно, но он сцеплял зубы и упрямо продолжал идти вперёд, стараясь не сбить дыхание. Мышцы ног слегка побаливали, напоминая о его ночной беготне. Руки напрягались всё сильнее, Артур уже чувствовал, как гудят от напряжения трицепсы, и почти предвкушал, как они будут дрожать и болеть к вечеру и завтра с утра, но только молча хмурился и шагал, шагал вперёд, видя пред собой только спину Кипятильника с третьим мешком.
Она не оглядывалась на Артура, не проверяла, не отстал ли он, успевает ли идти в её темпе – хотя, возможно, ей достаточно было слышать его пыхтение, чтобы не сомневаться в этом. Она уверенно двигалась в сторону моря, сокращая путь везде, где удавалось – проходила наискосок опустевшие садики с разломанными заборами, срезала прямо сквозь дома, лишившихся всех дверей и внутренних перегородок. В её поведении Артур чувствовал странную молчаливую поддержку: Кипятильник не тратила времени на разговоры, подбадривания или любования запустевшими пейзажами Затопи, она просто старалась добраться до места как можно быстрее, чтобы Артур мог избавиться то своего неудобного груза.
В целом Затопь спускалась к морю, но неравномерно, кое-где взбрыкивая внезапными холмами, кое-где спотыкаясь неожиданными обрывами. На один из таких Кипятильник и вывела Артура. На открытой площадке размером с баскетбольный корт в землю были вкопаны пара десятков высоких жердей; с одной стороны её обступили дома, другой она раскрывалась навстречу шелестящему где-то дальше и ниже морю. Здесь было ветрено и шумно от снующих над головой чаек.
На самом деле, идти пришлось не так далеко, как успел испугаться Артур, примерно такой путь он проделывал ежедневно от дома до школы – правда, рюкзак за спиной был куда сподручнее, чем два волочащихся по земле тяжёлых тюка. Он с наслаждением бросил их рядом с мешком Кипятильника, который она сгрузила к одной из вкопанных в землю жердей.
– Передохни пока, – предложила Кипятильник. – Я натяну прогоны.
Артур не стал ни спорить, ни интересоваться, что такое прогоны, просто опустился на землю, привалившись к злосчастным мешкам спиной. Дыхание всё-таки сбилось, и ему потребовалось некоторое время на то, чтобы восстановить его. Кипятильник за это время успела развязать свой мешок, вытащить оттуда длинную верёвку и начать деловито натягивать её между жердей, закрепляя на верхушках какими-то хитрыми узлами. Артур отстранённо наблюдал за её действиями, какой-то частью сознания так же отстранённо восхищаясь ловкостью, с которой верёвка оплетала иссохшиеся палки.