Алексей встал и направился к выходу.
– Ты куда? – удивился Федоров.
Но Алексей даже не обернулся.
Он шагал домой.
«Чернорабочий, – презрительно кривился Алексей. – Сделал умозаключение, подумаешь!..»
– Вера! – крикнул Алексей, вернувшись домой.
Из спальни выплыла Вера.
– Нагулялся? – зевнула она. – Что-то быстро.
Алексей стал не спеша раздеваться.
– Как голова? Прошла?
Алексей не отвечал – медленно стаскивал с себя куртку.
Когда он начал неторопливо расстегивать брюки, Вера, кажется, уловила суть этого многозначительного молчания.
– Ты чего? – уточнила на всякий случай.
Но Алексей все молчал. А постояв несколько секунд, натянул брюки и застегнул ширинку.
– Разогревай манку, – сказал. – Я проголодался.
ИВАНОВ
Иванов трудился грузчиком на складе книжной продукции. Работать в книжном магазине он не захотел принципиально, так как считал любую продажу занятием низким. Жена Вера каждый вечер сверлила ему мозг, призывая сменить род деятельности, но хотя во многих бытовых вопросах Иванов был тряпка тряпкой, на защиту собственной профессии подымался во весь свой полный полутораметровый рост и оставался непоколебим.
В четверг Иванов проснулся с острым ощущением каких-то подкрадывающихся к нему событий. Завтракая же, пролил на брюки чай.
«Хорошо еще, без сахара», – подумал Иванов, вытирая брючину влажной тряпкой.
На работу, тем не менее, он пошел в хорошем настроении и даже улыбнулся дворничихе Марусе. Но та не ответила на его улыбку, а только смачно харкнула на бордюр.
На складе царила суматоха. Привезли новый роман Рыбаковского «Доярки в бане», а разгружать машину некому. Напарник Иванова Виктор Шамарин угодил в больницу с переломом ноги. Другой напарник, Петр Ковалев, явился с жуткого похмелья и делать что-либо был способен лишь вполсилы. И Иванов понял: эта работа его доконает.
Разгружал упаковки он медленно, без энтузиазма, то и дело останавливаясь, чтобы полистать книжку и в очередной раз удивиться тому, как можно было написать этакое.
Ближе к обеду кладовщица Наталья Васильевна крикнула Иванову, что звонит его жена. Иванов вспомнил голое тело Веры, и настроение махом улучшилось. Он бросил книги и вприпрыжку побежал к телефону.
– Я тебе изменила, – было первое, что услышал из телефонной трубки. Это оказалось так неожиданно, что Иванов растерялся: