Можно было заказать еду в квартиру, но Лизз захотелось немного прогуляться, подышать минуту земным воздухом, не в последний, но крайний раз.
Лифт поднял её на первый этаж. Открывшиеся створки впустили отдалённо пахнущий гарью воздух. Это Лизз показалось странным ведь в здание воздух поступал очищенным. В фойе она увидела причину – открытые центральные двери и пару мужчин рядом с ними. Мужчины были в спецовках и что-то ремонтировали. Когда она проходила мимо них, те бросил взгляд, но сразу переключились на свои дела. «Работайте, работайте, пока можете, – подумала Лизз. – Скоро вас заменят роботы, а вы будете затоптаны толпой, убегающей от войск совета».
Снаружи её встретил тёплый ветерок и ночь. Выйдя из здания, Лизз повернула направо и через минуту была на месте. Открыв дверь под цвет здания, она вошла внутрь. Здесь её встретил запах хлеба и кофе, заставив живот предательски заурчать. За прилавком стоял господин Линдер.
– Добрый вечер, госпожа Демеруг, – пожилой мужчина улыбнулся.
– Добрый вечер, господин Линдер. Что это Вы так поздно на работе? – она подошла к стойке.
– О, Трили взяла отпуск, она беременна. А мне не спиться, вот и топчусь тут понемногу.
Лизз как-то не очень хотелось слушать про Трили, тем более эта нерасторопная молодая барышня ей не нравилась.
– Можно мне ужин и большой кофе? – попросила Лизз.
– Да, да.
– Я сама донесу.
– Как Вам будет угодно госпожа Демеруг.
Линдер взял три серых коробочки, большой герметичный стакан и сложил все в бумажный пакет с белыми ручками.
– Возьмите, – он передал пакет через прилавок. Лизз взяла пакет и дала разрешение на списание. – Перевод выполнен. Доброй ночи, госпожа Демеруг.
– И Вам того же, господин Линдер.
Они друг другу улыбнулись и Лизз пошла домой.
Уже дома, в своих богатых убранствах, она сидела и ела невкусную лапшу с сухим мясом, а из глаз текли крупные слезы одинокой женщины, выбравшей путь успеха и почти прошедшей этот путь. Она вытирала их тыльной стороной ладони, громко отпивала кофе и ни разу жалостно не всхлипнула, давая понять миру что ещё не все потеряно, а сейчас лишь небольшая, запутанная развилка.