.
21
Дерево сильно выросло и окрепло; ветка толщиной с бедро, казалось, врастала в стену под окном. Тромбек изучил наросты на стволе и заверил, что взберемся без проблем. Рыкусмыку с высоты превратился в лабиринт темных отесанных скал, разделенных каньонами оранжевого света.
– Я бы хотел, чтоб это все закончилось, – сказал Тромбек. – Вот просто. С меня хватит.
– Пусть они пропадут. Не знаю как, но, в конце концов, я не обязан ломать над этим голову. Ника и это ее отродье. Пусть их не будет, – дышал DJ Кривда. – Ну, то есть я не желаю ей зла, пусть у нее кто-нибудь будет, пусть будет счастлива. Не хочу видеть ее рядом только потому…
Его прервал смех. Сикорка поверить не мог, что в самом деле это слышит, что DJ Кривда говорит так. Тромбек поторопил его, была его очередь загадывать желание. Сикорка заявил, что это идиотизм, потому что там внизу ничего нет, но в конце концов сказал:
– Бабки, годится? Бабки тебя устраивают? Тогда мне воз бабла.
– Только любовь, – шепнул стыдливо Блекота. Тромбек приобнял его и сказал, что это прекрасное желание. Подошла моя очередь.
Я не знал, что я должен сделать. Скрежет разрывал мне голову и вбивал желудок в горло. Я собирался пробормотать, что ничего не хочу, но мне никто бы не поверил, и они поняли бы, что я лгу, ибо лжи этой ночью не было места.
– Я бы хотел перестать слышать, – просто сказал я. – Давайте не тянуть уже.
Мы пожали друг другу руки. Тромбек первым встал на ветку. Общими усилиями мы втащили DJ Кривду, а я протолкнул его через окно в холод замка и прыгнул за ним.
Стекло захрустело под каблуком, прозвучал крик, и мне на лицо упала мокрая рука.
22
Это была Безумная Текла с обгрызенными до крови ногтями. Она съежилась под окном в длинной рубахе и дешевых «Адидасах». Встала. Сикорка уклонился от ее ладони. Остальные позволили погладить себя по лицу. Со мной задержалась, словно нащупала что-то под кожей. Я сказал, что ее ищет мать. Мы углубились в коридор под причитания Безумной Теклы:
– Нет! Нет!
На фоне окна она напоминала тряпку, что треплет ветер. Я держался сзади. Друзья несли огоньки зажигалок, у меня своей не было. Я поверить не мог, что мы это делаем. Напряжение, знакомое по прошлым попыткам, исчезло. Я искал ответа в шероховатой стене. Изучал щебенку, гладил камни. Находил части чего-то большего. Отбрасывал окурки и считал шаги. На шестьдесят седьмом Тромбек опустился на колено, минуту искал что-то на земле, но ничего не нашел. Становилось все холоднее. Безумная Текла прыгнула мне на спину, сбила с ног и прижала коленями к полу. Схватила меня за виски и все твердила свое «нет, нет, нет». Ее скрежет напомнил мне мой собственный.