Потому что в один прекрасный день я собралась и … стала другой. Это, конечно, произошло не в один миг. Как бы не было обидно признаваться, но посодействовали данному процессу представители противоположного пола. У всех у нас были как удачные отношения, так и не очень. Так вот, моё «не очень» длилось аж три раза подряд. Я даже сгоряча к гадалке сходила, которая указала мне на какого-то человека в форме. Кстати, мой муж носит форму. Вот так вот бывает.
Но на тот момент в моей душе случился какой-то жёсткий перелом. Потому что в каждом прохожем, в каждом знакомом я, словно рентген, выискивала недостатки и чуть ли не все семь смертных грехов. Я озадачивала окружающих своей проницательностью, они бесились, и мне это жутко нравилось.
Но как бы то ни было, образ суки не был органичным для меня. Потому что какая-то часть меня отчаянно не хотела принимать как должное весь негатив, который я ежедневно «рентгенила».
Быть собой – сложная, но чрезвычайно полезная задача, которую каждый должен поставить перед собой.
Мне кажется, что большую часть своего детства я провела в больничной палате. Самые большие страдания мне доставлял гастрит, причинами которого было не только несбалансированное питание, как все думали, но и моя нервозность. А точнее – мнительность. С тех самых пор при первых признаках гастрита – тошноте, рвоте я начинала «биться в агонии» и мысленно представлять свои будущие страдания. Что, разумеется, только всё усугубляло.
Интересный факт: как только мне ставили диагноз и выписывали рецепт, я успокаивалась. Я осознавала, что я больна, знала, чем я больна, и это делало меня … очень благоразумной. Я была спокойна как танк, методично и строго по инструкции пила все снадобья и вообще проявляла редкостное хладнокровие.
Повзрослев, я осознала, что имя всему этому – мнительность. В моём случае – повышенная. Я видела то, чего не видели другие, слышала то, что не слышали другие, и каждая муха в моём воображении превращалась в гигантского слона. Я могла смириться с любым исходом волновавшей меня ситуации. Но только при условии, что я его буду знать точно. А вот тот момент, когда ничего не известно, мучил и терзал меня.
Поиск работы, взаимоотношения с противоположным полом, дружеское общение – все сферы жизни существовали у меня как бы в двух вариантах. Одни – в реальности. Другие – в моём больном воображении. Ладно бы так. Так ведь эти варианты ещё могли кардинально отличаться друг от друга! Я понимала, что подсознание играет со мной в жестокие игры, но не могла остановить этого.