Я был зол ещё и на Ленку. Не понимал, какого хрена она позволяла этому недо-психологу лезть туда, где можно отхватить порцию дерьма. Я не был белым и пушистым и Лена, чёрт бы её подрал, это знала. Знала и жила со мной, не устраивала истерик, не била посуду, наверняка находила следы моих приключений, но всегда молчала. Такая честность имени Кирилла Горского, и я не просил верности взамен. Зато просил честности, и Лена прекрасно об этом знала.
- Мур-мур.
Она вышла, завёрнутая в полотенце, которое открывало почти всю задницу. Шагнула ко мне, обняла и принялась тереться всем телом.
- Лен, я не в духе, - отодвинул от себя жену и, отвернувшись, налил себе ещё виски.
- Случилось что?
Дважды намекать ей было не нужно, она послушно отошла, уселась на стул, вытянула из пачки сигарету и прикурила. За это я её всегда ценил - всё понимает, никуда не лезет, чувствует, когда нужно стать незаметной.
- У кого?
- У тебя.
- Неа. А у тебя?
Я забрал сигарету, уселся напротив. Затянулся до боли в горле, выпустил дым, прищурился, глядя на Лену. Смотрит в ответ спокойно, значит или слова Тони для неё ничего не значат, или же она там что-то себе в хорошенькой головке решила, и будет вести со мной двойную игру. Что ж, это даже интересно.
- Горский, ты чего вокруг да около ходишь? Говори уже.
- Да нечего говорить, Лен. Нормально всё у меня.
- Ну, окей. Трахаться не хочешь?
- Неа.
- Ладно.
Она поднялась, потянулась всем телом, понуждая полотенце задраться, обнажая всё снизу до пупка. Я затушил сигарету. Перед глазами снова всплыло лицо Тони, такое испуганное, беззащитное. В штанах сразу стало тесно, будто похоть питалась этим страхом.
- Иди в койку и жди меня, ополоснусь быстро и приду трахну.
- Да, мой господин.
Лена насмешливо поклонилась мне, развернулась и вышла из кухни. Если так будет продолжаться, если от каждого воспоминания того, как Тоня дрожала передо мной от страха, я буду заводиться, как будто мне пятнадцать, у жены скоро ноги сдвигаться перестанут.
На следующий день я делаю то, чего делать совершенно не собирался - еду к грёбаному салону, где работает Тоня. Снова почти ночью, зная, что с работы она уйдёт последней. Паркуюсь неподалёку, закуриваю и жду. Даже пальцы дрожать начинают, что заставляет выругаться сквозь стиснутые крепко зубы. Весь день себе места не находил, метался по офису из угла в угол, ни черта не видя, не слыша. Думал утром, что отпустит, а по факту - ещё больше заело.