Во влажном Истборне возвращаемся вечером с дождливой и ветреной прогулки. Роман Эрставик хорош, но мрак будто перетекает из книги прямо в меня тягучими чернилами. Немая любовь, жестокая. Они так одиноки. Не способны принять то, что им дается. Читай Бергмана. Готовь «Персону». Пиши текст. Черт, я безнадежна. Когда сроки поджимают, у меня просто не получается чувствовать себя свободной. Мозг отчаянно зовет на помощь. Что я могу написать о демоне скуки, о «Персоне»? Как бы это ни было интересно, все же это труд. То, что будут оценивать другие. То, что мне придется отдать на суд критикам. А я – одиночка. На самом-то деле. Наслаждаюсь одиночеством, нуждаюсь в нем. Покопаться в саду. Когда меня спрашивают, о чем я сейчас мечтаю, самый честный ответ: остаться дома и навести порядок. Наверное, феминисткам нельзя такое произносить. Я хочу провести такую тщательную уборку, после которой можно просто усесться на диван и подумать: ну вот, больше никаких завалов и требований. Начиная с 2014 года темп моей профессиональной жизни попросту не оставлял времени на быт. Разумеется, я каждый день выполняю то, без чего не обойтись, но не более. Пакеты с детской одеждой, которую нам отдали и которая так и пролежит, пока не станет мала. Письма, бумаги, газеты, журналы – все в кучу. Весной 2016 года журнал «Красивый дом» хотел сделать репортаж для рубрики «В гостях у…». Может быть, это было бы и неплохо. Показать в модном журнале другой тип интерьерного дизайна. Кое-как отремонтированный еще в девяностых дом со множеством следов присутствия маленьких детей, икеевской мебелью и нелепыми, унаследованными от родственников предметами, не имеющими никакой антикварной ценности, зато вызывающими ностальгию. Жирные пятна на обоях, царапины от кошачьих когтей. Книги, одежда, диски, рисунки, цветы, безделушки – повсюду. И в придачу ко всему этому обшарпанный фасад с огромным балконом, которому явно не хватает ни пропорциональности, ни устойчивости. Я отказалась участвовать.
Мне кажется, я пытаюсь… объяснить ситуацию. Июнь 2016 года. Просто какое-то безумие переутомления. При этом я без устали твержу мантру: «Выгорания у меня нет». Я же встаю с постели, гуляю быстрым шагом, работаю, ем, сплю, хочу спать, хочу спать, хочу спать, посплю потом. После Форё. У меня будет целых три недели. Навещу папу в Онгерманланде