Я морщусь. Больно.
– Ты говоришь по собственному опыту? Получаешь много хоккейных членов, Ремер? – обвиняет Оукли, его глаза превращаются в две злые щелки.
– Черт, нет! Я совсем не это имел в виду, – защищается Дэвид.
Оукли хмыкает и показывает рукой на дверь.
– Тогда, если не возражаешь, ты прервал наш разговор.
– Ох, да. Ладно. Извини, чел, – блеет Дэвид.
Это пот у него между бровей?
Явно не желая подвергаться дальнейшему позору, мой бывший парень разворачивается на пятках и уходит, оставляя за собой звон дверного колокольчика.
Поддержка Оукли вызывает в груди теплое чувство, и я смотрю на него.
– Спасибо тебе.
Он пихает мою ступню под столом и сверкает белыми зубами в улыбке, от которой можно упасть в обморок.
– Всегда пожалуйста, Ава.
Оукли
Раздевалка «Сэйнтс» гудит.
Это первая в сезоне игра с «Келоуна Вулфс», и, хотя я никогда с ними не играл, всем известно: они наш главный соперник – что делает эту игру одной из важнейших в сезоне.
Мне надо показать нашей команде и команде противника, что я играю лучше, чем они думают. То, что я не капитан этой команды – пока, – не значит, что я не должен играть на пределе возможного. Я лучше играю под давлением, и сегодня в нем нет недостатка.
Когда я заканчиваю надевать экипировку и завязываю последний узел на коньках, заходит тренер и требует всеобщего внимания. Мы толпимся вокруг него, сталкиваясь плечевыми щитками, наше тяжелое дыхание смешивается. Сейчас нервозность в помещении можно почувствовать на вкус.
Тренер Гаррисон – крупный мужчина, вероятно, самый крупный в помещении. С лысой головой и суровыми карими глазами, он поистине устрашающий. Играть под его руководством совсем не то, что с Баннером, но я принял перемены.
– Сегодня важная игра, вы все это знаете. Нам надо показать этим ребятам, что в этом сезоне мы выступаем активно. Ясно? Может, мы и лишились своего капитана, но это не значит, что мы в меньшинстве. У нас лучший нападающий в лиге.
Я широко улыбаюсь команде, когда тренер обращает внимание на меня.
– Лоури и Бейтман, берегите Хаттона. Они будут охотиться за ним весь вечер. Сосредоточьтесь и играйте чисто. Не ведитесь на их дерьмо. Побеждайте по количеству забитых шайб, а не на штрафной скамье. А теперь идите и надерите «волкам» задницы.
Команда разражается восторженным ревом. Среди толпы я вижу Мэтта, серьезного как всегда, и иду к нему.