Некоторые из камней оказались весьма причудливыми, абстрактными, скрученными, вытянутыми, завёрнутыми спиралями, аркообразными; имелись и совсем маленькие, просто камешки, а были прям большие – три-четыре метра высотой. Хотя нет, растительность все же стала гуще, появились лианы и целая новая ниша леса, которой раньше не было и которая располагался ближе к верхушкам деревьев; собственно, из-за нее лес теперь и казался более густым и темным.
Также теперь по локации свободно разгуливали спригганы. На меня они не агрились, но остальные животные заметно поутихли. Появление дендроидов-стражей сподвигло меня глубже проанализировать взаимоотношения животных и деревья. В результате чего я понял, например то, что белки и кабаны находились в большей гармонии с лесом, чем олени и зайцы, поскольку они питались плодами, а не объедали листву, ветви или кору, то есть не вредили, не наносили урон. На моих охотничьих предпочтениях, однако, это никак не отразилось: я окончательно переквалифицировался в траппера, а в ловушку кто попался тот попался, белка так белка, заяц так заяц, кабан – так прощай ловушка…
Еще в лесу появилось больше хищников, волков, рысей, баюнов, а также активизировались крупные травоядные животные, такие как кабаны, лоси, бизоны. Повсеместно ощущался какой-то беспорядочный подковерный движняк, даже если с виду ничего не было заметно.
Особо много завезли именно волков, на меня они не нападали, но это до поры, пока не обозначились новые границы новых владений. При этом вступать с волками в территориальные распри казалось мне чем-то неразумным и несусветным, ну не стану же я в самом деле их метки перебивать, у меня на это банально мочи не хватит. Да и я же человек, значит вся природа априори моя, и я великодушно позволяю в ней жить и волкам, и прочим оленям. До поры.
С появлением большего количества животных спригганы стали меняться, хотя, может они менялись просто со временем, эволюционировали. В их корневую структуру и древесные элементы стали вплетаться кремний, оникс, камни, в том числе и драгоценные: алмазы, изумруды, рубины. Они усиливали их тела и как броня, и как оружие – прорастали на руках, на пальцах, на корневых отростках. У таких спригган свечение внутри было уже не зеленым, а оранжевым, связанным с цветком папоротника, с силой жар-цвета. Полагаю, спригганы вышли на новый уровень, или прошли некое перерождение, основанное на взаимном проникновении двух компонентов, составляющих эту локацию.