Мы помним обещание его – вернуться в облике многообразном, сорвать ризы и показать нам истинное лицо зла. Сокрытое быть может за улыбкой иль скорбною печалью, что в глубине несёт лишь фальшь.
В тот час, когда ослабнет дух, когда отравленный падёт на землю без дыханья; когда мечом отрубят голову Браан-ву, совращённого любовью, мы все увидим лишь лукавый взор.
И сгинет мир в тени его крыльев.
Весми из Флотгера. Послание в века: «Мы помним».
Равус Вал’Гавсми и Польдаар Джуно.
Второй день пятого месяца.
Дорога до Сангерхъема оказалась непростой. Стоило отряду обогнуть хребет Эткера и вкусить прохладный воздух равнин, как проблемы начали появляться одна за другой. У двух солдатских лошадей сбились подковы, сильно замедлив их ход, затем Рейме вступил в полемику со своим подопечным по имени Гарки, которого из-за боли в пояснице не устраивала всеобщая спешка, а потом и Равус с Польдааром осознали страшное – в их походных мешках закончилась провизия. Впереди было три дня пути.
Пока солдаты и деревенщина плелись в хвосте, трио отважных героев в авангарде продиралось сквозь ночной туман. Их факелы озаряли всего пару метров вокруг лошадей, и потому они двигались осторожно. Случайный зверь на пути вполне мог всполошить животину. Если уж люди балансировали на грани рассудка, то что говорить о верных скакунах, изъеденных стрессом и недосыпом?
Последнее отряд намеревался исправить.
Облюбовав подходящее дерево, а именно «Плач Нигмороса» – широкий лиственник, кой не обхватить даже хороводу из десяти мужей, путники приготовились ко сну. Их ветвистое укрытие сливалось с ночным фоном и, несмотря на впечатляющие размеры, обнаружить его в тёмное время суток было той ещё задачей.
Костры разжигать не стали, факелы потушили. Солдаты Рейме отправились в мир сновидений практически сразу, а вот Польдаар, Равус и Уэйн не могли сомкнуть глаз. Лёжа на траве, каждый размышлял о своём. Дезертир делал это с особым усердием. Капли росы падали ему на лицо, но он не отвлекался: нахмурив брови и скрестив руки на груди, занимался самокопанием. В его основе был не кто иной, как Локселлус, не объявлявшийся восемь долгих лет. Ныне Обугленный Пасынок отрицал связь с родом Вал’Гавсми и не испытывал к младшему брату никаких чувств. Равус отказывался в это верить.