Он даже огорчился. Сильно огорчился.
Ему так хотелось чтобы приветливость этой красивой пары относилась только к нему.
И он, даже с какой-то ревностью, косил глазом на какую-то толстую тетку с такой же дочкой, которые пристроились у бронзовой парочки, чтобы сфотографироваться. Он отвел глаза от неприятного ему кадра и, не оглядываясь, почему-то почти бегом, кинулся в сторону, нужную ему.
Но сильное первое впечатление от красивой приветливой пары не покидало его весь день.
«Давно у вас эта скульптура?» – спросил он у матери. Но она ничего не видела и не слышала.
«А я в ту сторону давно не хожу», – ответила она.
А он пошел. Вечером. На перроне никого не было, поезда на сегодня закончились, и он смог хорошо рассмотреть поразившее его изваяние.
Особенно понравилась женщина. Ее лицо как бы под вуалькой, источало столько приветливого счастья от встречи, с ним. Это, пока он стоял рядом с ней, относилось только к нему.
А мужчина со снятой шляпой подтверждал, что – да, здесь ждали и встретили, и рады видеть именно его, на которого всем давно было наплевать – и в столице, и матушке, и подругам её, и особенно морю.
А эти двое, на этом пустом ночном перроне, застыли в ожидании и вере, что он обязательно приедет.
Так и случилась эта нечаянная и странная дружба между этой бронзовой красотой и им.
Он не мог этого объяснить, но он настолько поражен первым впечатлением, приветливостью и доброй радости себе, что искал повода, чтобы увидеть и прочувствовать это состояние еще и еще раз.
Он понимал свое это чудачество и неправоту, но каждый раз, въезжая с поездом на платформу, он выскакивал на перрон и снимал кепку перед дамой и приветствовал мужчину в застегнутом пальто изысканным поклоном. И осознавал он одно, что есть особая точка притяжения в этом мире, где он увидит пару, которая в любой житейский и морской шторм ждет его, и рада ему. Без корысти всякой и обмана.
Он было один раз взял с собой жену и детей, ему было интересно, увидят они бронзовую пару. Нет, не увидели. Жена раздраженно пообещала:
«Никогда больше не поеду поездом – что за блажь!» – жена чуть не налетела на бронзовую пару, но обошла.
«Блажь», – повторила она.
А он тихо обрадовался даже тому, что никто больше не видит этих двух людей, как видит он. И он никогда не станет делать селфи с ними. Это было бы оскорбительно. Он лучше приедет. Поездом. И никакая это не блажь. Радость.