– Если бы я был бы твоим папочкой, я бы не допустил, чтобы ты была настолько неподготовленной и беззащитной. Сила Хранителей – в звуке их голоса, в Свете. Ты же до сих пор не умеешь управлять ни тем, ни другим. К тому же, чтобы управлять Светом, твое тело должно быть крепким и сильным. А пока что, – он оценивающе оглядел меня сверху вниз, – твои мышцы похожи на пудинг.
– То есть, я должна буду остаться там у вас в Ордене, и учиться, чтобы получить Песнь Эридана?
Резерфорд кивнул.
– Ты должна была пройти Ритуал и получить Песнь седьмого декабря. Но ты не готова. Мы не можем так рисковать.
– Ритуал? И в чем он заключается? И кто будет меня учить? Вы?
– Нет, не я. Я поручил твое обучение Леонарду. Он расскажет тебе, в чем заключается Ритуал Песни.
Я кивнула. Надеюсь, он будет помоложе Резерфорда, или я умру со скуки. Хотя, о чем я вообще думаю? Я всерьез, меньше, чем за час, решила остаться в каком-то там Ордене и учиться… Кстати, чему именно учиться? Управлению Светом? То есть, какой-то магии и управлению голосом. То есть, музыке? Это мне нравилось. Магия и музыка. И чему ещё – какому-нибудь тхэквондо что-ли?
– А вы знаете, какая фамилия была у моей матери до того, как она вышла замуж за отца?
У меня в голове вертелось множество вопросов, но некоторые я решила оставить на потом.
– Это я познакомил твою мать и твоего отца. Райнхардт. Элизабет Райнхардт, – Резерфорд устало склонил голову вниз. – Пойдем, нам нужно выиграть у твоего отца еще немного времени.
Значит, я не останусь ни в каком Ордене. Отец не позволит. И Резерфорд тоже понимает это. Он просто передаст меня ему, и на этом все закончится. Но тогда зачем он все это говорит мне? Зачем весь этот фарс с поездкой в Венету? Если я расстроилась, значит ли это, что я действительно хотела остаться в Ордене?
Эдвард открыл бардачок, достал что-то оттуда и протянул мне. Это была фотография.
– Вот, держи. У меня не так много их осталось… Но я подумал, что она и для тебя будет иметь огромную ценность.
С фотографии на меня смотрела, улыбаясь во весь рот, рыжеволосая синеглазая девушка с веснушками в клетчатой зеленой фланелевой рубашке и джинсовом комбинезоне. Она держала в руках букет красных камелий, прижимая к сердцу. Девушка была чуть старше меня. Мое сердце защемило.
– Это ведь… Моя мама? – проглотив комок в горле, спросила я.