– Почему же только руки? – Жека был невозмутим. – Есть еще ноги. А ещё в нашем распоряжении разные простудные заболевания и вирусные инфекции.
Среди тишины раздавалось только урчание вечно голодного желудка Митрофанова. От удивления и возмущения никто и слова сказать не мог. Один Костомаровский довольно улыбался. Перспектива не идти на контрольную его только радовала.
Историк ушел, больше ничего не сказав. А что тут было говорить? Контрольная – это честная борьба, никаких обманов и хитростей здесь быть не должно. Да и помешать проверке знаний по алгебре учеников седьмых классов могло только стихийное бедствие в виде цунами или тайфуна. Но ни того, ни другого в Москве весной не бывает, поэтому, обсуждай не обсуждай, контрольную все равно писать придется.
На пороге класса Викентий Михайлович разминулся с литератором. Стоял в дверях Сергей Юрьевич уже давно, слышал весь разговор 7 «А», поэтому добродушно улыбался. Потом он долгим взглядом посмотрел на Карину и только после этого прошел к своему месту. Впереди их ждало обсуждение несчастной судьбы собачки Каштанки.
А через два урока, на большой перемене, на вредную Крюкову опрокинулся стол с чайниками.
Дело было в столовой. Жизнерадостный звонок на большую перемену погнал проголодавшихся учеников самой обыкновенной общеобразовательной школы в самую обыкновенную столовую. Из нее уже давно по всему зданию разносились призывные запахи подгоревшей запеканки и чего-то кислого.
Увлеченные творчеством великого писателя Антона Павловича Чехова ученики 7 «А» появились в столовой одними из последних. Между столами и лавками вращался поток голодных школьников. Ашек мгновенно прижало к окошку раздачи.
Внезапно среди всеобщего гвалта раздался грохот и перекрывающий его пронзительный визг.
Орала всегда тихая Ирка Крюкова. Упал на нее стол, куда всегда ставили чайники с горячими чаем и какао. Но в этот раз Крюковой круто повезло – чай был слегка теплый, так что отделалась Ирка легкими ушибами и сильным испугом.
Поднимали пострадавшую всем миром. Однако Крюкова повела себя странно. Вместо того чтобы обрадоваться неожиданно привалившему к ней вниманию, она начала упираться и отбрыкиваться от тянущихся к ней рук.
– Не трогайте! – верещала она. – Не подходите! – Ирка попыталась упасть обратно в коричневую лужу, натекшую из чайников. – Не надо!