Она сумасшедшая. Но Мэнни, глядя на жуткий белый отросток, торчащий из ее шеи, понимает, что назвать происходящее «сумасшествием» было бы неправильно, ну или не совсем правильно. Невозможно, увидев отросток, не понять, что эта женщина каким-то образом связана с той массой усиков с магистрали ФДР. Возможно, то же самое произошло с людьми, чьи машины проехались по усикам и подцепили их: они оказались заражены на каком-то фундаментальном, метафизическом уровне. Что бы за существо сейчас ни говорило с Мэнни устами этой женщины, его нет поблизости – будучи где-то далеко, оно вещает по своему «Щупальцемонстр ТВ», а женщина подключена к нему индивидуальным высокоскоростным кабелем.
– Так что же ты такое? – решает спросить Мэнни.
Женщина усмехается, продолжая сверлить его взглядом. Она не моргает, и от этого становится жутковато.
– Даже не поболтать с тобой по душам, сразу переходишь к делу. Неудивительно, что все считают ньюйоркцев хамами. Но на этот раз ты и не выпендриваешься. Куда же подевались все твои… – Она на миг отводит взгляд, ее глаза начинают бегать, словно просматривают невидимый словарь, а затем она снова смотрит на него: –…понты. Да. Куда подевались твои дебильные понты?
Обычно Мэнни, если позволяет ситуация, старается не выражаться.
– Мы никогда раньше не встречались.
– Неправда! Неправда! – Она поднимает руку и тычет в него пальцем, широко распахнув глаза. Мэнни тут же вспоминает, как в детстве смотрел по телевизору повторы «Вторжения похитителей тел», и ему легко представить, как эта женщина сейчас выпучит свои нечеловеческие глаза и издаст жуткий вопль. Но затем она снова хмурится. – Однако ты не ранен. Неужели ты изменил свою форму? Мне казалось, твой вид на такое не способен и вы меняетесь постепенно, медленно старея.
– Мэнни, дружище, – негромко произносит Бел. Пока женщина разглагольствовала, он подступил ближе. – У этой мадам явно в скворечнике не все дома, и я чуть-чуть паникую от того, как она вдруг так облондинилась…
– Мэнни? – выпаливает женщина прежде, чем тот успевает ответить. Она переводит взгляд с него на Бела и обратно. – Его зовут Мэнни?
– Черт, – говорит Бел. – Прости, мне не стоило называть тебя по имени…
– Ничего страшного. – Мэнни не сводит глаз с женщины и потому видит: на вдохе ее лицо искажается. На миг оно приобретает