Трое Уолтонов.
Треугольник, сплетенный из видений и ритуалов Мари, колдовства Эндрю и эмпатии Кристофера. И он отлично знал, что не они одни такие в городе.
Кристофер почувствовал себя уставшим. Воспоминания не давали покоя, а теперь добавилась тревога за Эндрю и старые предания, в которых он совсем не разбирался. А вот встречу с комиссией завтра в офисе никто не отменял, так что стоило хоть немного поспать.
Но он всё ещё чувствовал следы тревоги Мари, спрятанные сейчас глубоко, и её тепло.
И когда Мари прикурила сигарету от тлеющей ароматической палочки, мешая такой разный дым, Кристофер наклонился к ней.
Делая затяжку сигаретой, которую она продолжала держать, Кристофер не отрывал взгляда от Мари и знал, что она видит его до самого тёмного края.
Его руки легли на бедра и поползли вверх, под гладкий шелк платья, к тонкому кружеву.
Её губы ещё ощущались горьковатыми после абсента, а сама она была словно окутана дымом.
Его колдунья.
Мари выдохнула прямо в шею, когда он лизнул языком ямку над ключицей и нежно провёл пальцами вверх по животу к груди. Никакого белья, только шёлк, который так легко соскальзывает с плеча. Только тепло её кожи и потемневший взгляд.
– Люби меня, Крис, – шепнула Мари, прикусив его плечо. – За тебя я тоже боюсь.
– Я не поддамся видениям.
Она сдёрнула с него рубашку и сама расстегнула джинсы. Прикусила ухо с серёжкой – ей всегда нравились подвески всех видов.
И она шептала его имя, когда он подхватил её и перенес на широкий обеденный стол. И когда он нежно, но твёрдо раздвинул бёдра, притягивая её ближе к краю.
Если всё правда, и в них обоих есть что-то от древних вороньих колдунов, то он согласен взлететь вместе с ней.
И вместе с ней пасть, если придётся.
***
Эндрю проснулся, как от рывка, и не сразу вспомнил, почему комната такая огромная. Он привык к той, что в его тесной квартире, которую он сам снимал. Где стены в обтрепанных плакатах великих рок-музыкантов, а пол усеян нотными заметками, и с кухни постоянно пахнет кофе. Впрочем, сам он там бывал редко, проводя много времени в студии или на репетициях.
Поёжившись со сна, Эндрю накинул на мятую футболку подвернувшийся свитер, который наверняка оставил для него Кристофер, и прошёл на кухню, ощущая босыми ногами прохладный паркет. Зашумел чайником, зашуршал коробочками с чаем, в которых он разбирался лучше сестры с братом.