– Вся моя жизнь дана мне для этого путешествия. Преисподняя… Если бы вы знали, сколько слез я собрал ради грядущей бесконечной прогулки! Удерживаемый от жизни с тех пор, как покинул родной город. Всю жизнь я жажду чувствовать. Если должен идти, я пойду.
– В знак уверенности и чести, ваших достоинств и страданий, перед первым шагом я прошу вас оставить камень, тянущий ваше сердце на дно. С ним вы можете сдаться уже после первого шага…
– Разумеется. Вся моя жизнь для этого путешествия, – повторил Туомас, расставляя каждое слово твердым голосом.
Образ протянул руку.
– Тогда готовы ли вы пожертвовать вашим именем ради прогулки?
– Возьмите мое имя и вырежьте его на том сером камне. Ничего нового в этот раз придумывать не стану.
– Как скажете, сэр.
В этот момент ночной экспресс, доставивший пассажиров в Велветхилл, тронулся с места и, словно мазок кисти художника, двинулся обратно.
– Полночь. Время сошло с рельс. Нам пора.
Старик Туо встал, отряхнулся, взял в руки свой чемоданчик, вместе с образом вышел из «Сказочного домика» и тут же исчез.
«Первый шаг сделан», – понял Аэрон. – «Значит, скоро придут и за мной».
Но и через десять минут кофейня оставалась пуста. Старик со своим образом стали последними посетителями, и сейчас все столики были беззвучны. Но ведь такого никогда не было! Всегда вокруг собирались туристы и под удары деревянных стаканчиков с кофе и глогги обсуждали с образами дальнейшие часы путешествия! И даже в правиле, установленном администрацией М. И. С. Т. И., не звучало ни слова про внештатную ситуацию. Аэрон очень волновался.
«Так не бывает! Это неправильно… Так не должно быть».
Он отправился на поиски официанта для получения нужных ответов, но и этого молодого человечка в своем костюмчике нигде не было видно. Тишина действительно давила со всех сторон.
Паника. Непонимание. Крик в никуда.
– Эй! Я здесь! Уже часы пробили двенадцать ударов, но я по-прежнему не избран!
Ответ давил тишиной.
– Э-э-эй!
Тишина оглушила ответ, которого так и не было.
Аэрон совершенно растерялся. Единственный выход попрощаться с одиночеством – выйти из кофейни и сделать первый шаг самому, без образа. Но тогда – что потом? Это пугало и с каждой секундой забирало все больше уверенности. Мальчик так не делал еще никогда в жизни.
В полночь на станции летнего заснеженного перрона, в одиноком и пустом кофейном домике сидел десятилетний Аэрон, чье имя значилось высокой горой света. Он остался один. Совсем один.