17/ХII-1939 г. (Москва).
Вероятно, я так и не пошлю письмо, а если и придет, то к Новому году.
Сегодня в Москве уже третий день полу затушены огни. На улицах, в переулках, в подъездах горят синие лампы. В магазинах синие или полу затушенные лампы. А вчера дворник пришел и сообщил, чтобы мы ждали сигнала тревоги по радио и по телефону. В школе тоже ждут тревоги, особенно мы – члены ПВО.
Я очень поздно прихожу из школы. Знаешь, вечера, сборы и комитет комсомола чуть ли не через день остается после уроков. Порадуешь ли ты меня? Комсомолка ли ты? Вот поэтому, я задержался с письмом. Если бы не ты, так бы и не написал.
Многие люди с богатой фантазией, не находя полезного применения своим действиям, часто используют ее в ущерб другим. Были такие и среди нас. Они неистощимы на выдумки.
Раз решение таких ребят было таково: Юрка Тимофеев прячется в шкафу на нижней полке, а Надька Симакова на верхней. Но в спешке ребята не успели оценить прочность планок верхней полки, то ли грузность Нади. Во всяком случае ребята не дыша сидели в шкафу, а педагог, ничего не подозревая вел урок. Вдруг что-то с шумом грохнулось в шкафу. Мы сразу поняли в чем дело. Несчастный шкаф! Но в каком положении оказались ребята!
Два «вождя» таких забав бросились к шкафу. Им не потребовалось больших усилий, чтобы открыть шкаф. Дверцы с треском отворились и оттуда вылетела Надя, сидевшая у Юрки на голове. Несчастный парень, сидевший, согнувшись в шкафу в три погибели, выполз в класс, разгневанный и готовый растерзать проклятую девчонку, преобразившую его в такое чучело. И, правда, Юрку было трудно узнать. Ученический шкаф, наполненный всякими учебными принадлежностями: чернилами, минералами, тетрадями, скелетами животных и прочим, оставил на незадачливом ученике массу своего содержимого. Вымазанного чернилами, с торчащими из-за шиворота тетрадями и костями, всего в меловой пыли и с камнями за пазухой, класс встретил его громким хохотом. Удивленный педагог был настолько поражен, что не мог вымолвить ни слова, поэтому вся эта сцена происходила без вмешательства взрослых. Несчастный с криком: «Проклятая! Я разорву тебя!», бросился на виновницу и… скрылся за дверью. Растерянная «немочка», открывшая было ротик для требуемого упрека, заглушенная хохотом ребят, вдруг сама разразилась звоним хохотом…