Брайер нашел в себе силы не последовать за Тиль на кухню. В первые мгновения после пробуждения девушка обычно предпочитала побыть в одиночестве и прийти в себя.
– Опять, – кивнула Линда, – одно и то же. Завтра заранее налью воды.
Она постаралась улыбнуться, но мужчина оставался серьезным:
– Надо с этим что- то делать, – произнес он, – долго ты еще будешь со мной спорить?
– Не буду. Но я не стану ничего делать прямо сейчас, – Тиль старалась придать своему тону, насколько это возможно, легкомысленное выражение, чтобы не выдать волнения, – давай спать. Еще два часа до будильника.
– Ложись, – Нильсон пожал плечами, – в этот раз все не так плохо?
То, что он не озвучил, буквально зависло в воздухе: то, как в прошлый раз девушка так и не смогла заснуть. То, как дрожала мелкой дрожью несколько минут после пробуждения. И, конечно, то, как долго Тиль пыталась осознать, где находится и отделаться от ощущения, что Ландерс в очередной раз сожгла её заживо.
Да, в этот раз все действительно «не так плохо».
Девушка легла под одеяло, закутавшись в него поглубже, и прижалась к широкой спине Брайера. Сразу же по ней разлилось умиротворение. Беспокойные сны остались где- то там, за пределами одеяла. Здесь они Линду не достанут.
Глаза её закрылись, и сладкое забытье наползло, закрыв все остальное.
* * *
– Линда! Линда!
Она проснулась от ощущения сильной назойливой тряски, которая перевернула весь её мир с ног на голову.
– Все! Я тут, я в порядке! – выпалила девушка в лицо Нильсону, который и держал её за плечи, – что случилось?
Мужчина смотрел на Тиль едва ли не с испугом:
– Это я хочу спросить. Что приснилось?
Что приснилось? Вспомнить бы. Она попробовала прогнать в памяти прошедший сон, воспроизвести все, что там было.
На этот раз – ни единой четкой картины. Круг из черных фигур, обступивший её. Блестящие стеклом глаза. Лица оставались в тени. Фигуры менялись друг с другом местами, исчезали и появлялись снова. Никакой закономерности в их движениях не было.
Девушка вздрогнула:
– Я не помню, – призналась она, – опять дергалась?
На лице Нильсона застыла тревога. Сонливость ушла из него, уступив место эмоциям. Краем глаза Линда увидела светящиеся красным цифровые часы: без четверти шесть. Вот и ночь к концу подошла.
– Нет, – мужчина долго подбирал слова, но в итоге решил, как обычно, сказать все прямо, – ты кричала. То ли от боли, то ли от страха. Так, что соседи уже тоже не спят, наверно.