Юные герои Великой Отечественной - страница 3
– Подайте на еду! Голодно! – просит прохожих нищий мальчик. – Сирота я… Есть нечего! Подайте!
– Убирайся отсюда! – кричит на него часовой у комендатуры, заметив строгий взгляд стоящего рядом офицера. – Запрещено здесь попрошайничать!
Солдат ещё что-то ворчит, поясняя, что у комендатуры нельзя находиться, а сам вспоминает своих маленьких Марту, Ганса и Фрица, оставшихся в далёкой, ещё не затронутой войной Германии.
Но Марат снова и снова повторяет неумолимую правду:
– Подайте сироте! Голодно!
– Иди! Иди… – уже не так зло приказывает часовой, уносясь мыслями к собственным детям.
А разведчик всё считает солдат и офицеров, встреченных на площади. Запоминает, где стоят часовые и контрольно-пропускные пункты на подходе к городу. Примечает, сколько и в какую сторону проезжает грузовиков с пехотой, боеприпасами и продовольствием; сколько проползает танков; сколько провозят артиллерийских орудий и какого калибра…
Всё это было необходимо для партизан. Они готовились к внезапному нападению на Дзержинск. И успешная атака скоро была осуществлена: немецкий гарнизон понёс большие потери, а жители оккупированных территорий увидели, что борьба с захватчиками набирает силу.
Действительно, с каждым месяцем партизанские отряды в Белоруссии становились всё крупнее. В отряды шли не только мужчины, но и женщины, часто даже с маленькими детьми.
Поэтому ранним утром 8 марта дозорные, наблюдавшие издалека за дорогами, спокойно пропустили на окраины деревни Румок, где располагался штаб партизанского соединения, много женщин. Они шли по заснеженным лесным дорогам, укутавшись от мороза в старую одежду. Многие были, как показалось наблюдателям, с грудными детьми на руках.
И только самый последний дозорный, внимательно посмотрев в бинокль, распознал обман. Вскочив на лошадь, он кружным путём добрался с другой стороны до штаба.
– Тревога! Немцы! – успел он предупредить командира.
– Как же они подошли?!
– Переоделись женщинами! Да ещё с детьми будто на руках!
– В ружьё! – раздалась команда.
Марат – отличный наездник, вскочил на своего Орлика и понёсся вдоль деревенских домов, чтобы предупредить всех остальных.
И тут же первые выстрелы обороняющихся нарушили тишину морозного утра. Переодетые женщинами немецкие солдаты попадали в снег, «распеленав младенцев» – обёрнутые тряпками и одеялами автоматы. И опушка леса, обрамлявшего деревню Румок, превратилась в поле жестокого боя.