– Звал? – в одной руке у него, словно приклеенная, находилась кружка с кофе, с которой он почти никогда не расставался. Иногда я думал, что, грешным делом, он подливал себе туда виски.
– Что ты знаешь о семье Перес?
– Под них копаешь?! Сдурел? – почти выкрикнул он, импульсивно шагнув внутрь и закрыв за собой дверь.
– Не под них, – ответил я, закрывая папки с делами по очереди и складывая их в аккуратную стопку. Напарнику не обязательно быть в курсе всех моих дел. – Мне всего лишь нужно знать, почему о матери его детей нигде нет информации. Это странно, не находишь?
– Однажды я точно найду тебя с пулей во лбу или что похуже, – проворчал мужчина, опускаясь на стул напротив стола, – ее уже пятнадцать лет как нет.
– Сбежала?
– Убили, – напряженным шепотом отозвался он, – не лезь в эти дела, Аарон, они намного грязнее, чем ты думаешь.
– Где ее дело?
– Ты совсем глупый?
– Дэни, – устало проговорил я, скрываясь под столом, чтобы сложить дела обратно в ящик.
– Ладно-ладно, так и не раскрыли. Перес тогда едва ли не перевернул весь город, чтобы их найти, но так и не смог. Подозревал семью Санчес, твоего отца, полицию, – выкладывал напарник, нервно потягивая кофе и оглядываясь по сторонам, будто нас могли подслушать. Я же едва не ударился о столешницу затылком. Что-то в его словах не давало покоя, медленно доходя до мозга.
– Когда ты сказал это было?
– Лет пятнадцать назад, – твою мать! Пятнадцать лет назад. Сука… но, может, совпадение?
– А как убили?
– Уже и не помню точно, – он почесал лоб, пытаясь разбередить память, – тогда убийств много проходило, так что вряд ли вспомню. У него тоже не спрашивай, если не хочешь повторения того, что в клубе было. – предупредил мужчина. Я лишь кивнул, зная, что именно это и сделаю. Потому что уверенность, что жену Фелипе Перес убили в тот же год, что и жену Гонсалеса было не совпадением, только росла. Если, конечно, это не спланированная акция двух семей.
Как же долго я ждала этого момента. Теперь, когда объявилась и Мария, дом стал еще более невыносимым. Конечно, удобно пользоваться услугами работников, доступными двадцать четыре часа в сутки, удобно, что завтрак, обед и ужин по расписанию всегда на столе, но сталкиваться в коридорах с отцом, Марией или даже Матиасом мне не особо нравилось, потому что первые два обязательно бросали на меня странный, осуждающий взгляд, будто я предала всю семью разом, а Матиас сгребал в охапку и требовал внимания, приправленного виски.