Пододвигаю к себе чашку и вдыхаю аромат чая. Боже, в последнее время я не ощущала аромата прекраснее.
– Так зачем вам Минч? – спрашивает хозяин дома.
– Мой папа сказал найти его. Мистер Минч должен был помочь нам покинуть город.
– Мне жаль, но все, кто жил в нашем городке, уехали.
– Вы почему остались? – спрашивает Лари.
Мужчина печально улыбается, и морщинки вокруг его губ складываются в гармошку.
– В этом доме вся моя жизнь. Я не смог оставить его.
Отпиваю глоток чая и в блаженстве прикрываю глаза. Идеально.
Мужчина рассказывает о своей жизни, он делает это так непринужденно, словно за окном нет ужаса, воплотившегося в жизнь.
Лари быстро расправляется с чаем и просит добавки. Мужчина приносит сразу небольшой чайник и ставит на стол.
Прислушиваюсь к происходящему на улице и больше не обнаруживаю лая собак. Отпиваю ещё глоток чая и поворачиваюсь к Лари.
– Думаю, нам пора.
Лари начинает вставать из-за стола, а потом на мгновение замирает.
– Алекс, – произносит он и валится на пол, попутно переворачивая со стола кружку.
– Лари!
Бросаюсь к другу, но у меня начинает кружиться голова. Что происходит?
Оказавшись у ног Лари, я больше не в силах двигаться, глаза закрываются, и я падаю на друга.
Проклятый гостеприимный хозяин опоил нас.
Глава восьмая
Меня тошнит. Желчь заполонила рот и, кажется, атаковала всю меня с головы до ног. Но именно отвратительная горечь заставляет открыть глаза. Всё плывёт и кружится. Кружится и плывёт.
Зажмуриваю глаза и пытаюсь отогнать дурман. Моргаю. Ещё раз и ещё. И только спустя минуту мне удается рассмотреть помещение и вспомнить всё, что случилось перед темнотой.
Прохладный пол, высокие стеллажи с различными бутылками алкоголя. Слабое освещение и звенящая тишина.
Безошибочно распознаю место моего заточения – винный погреб.
У отца был такой, и нам с Лексой строго-настрого запрещалось туда спускаться. Папа постоянно говорил, что погреб не место для молодых леди. И кто бы мог подумать, что одна из этих молодых леди окажется в погребе какого-то маньяка прикованная к серой стене, выложенной ровными гладкими камнями.
Принимаю сидячее положение и упираюсь спиной о прохладный камень. Лари лежит рядом со мной, толкаю его ногой, так как руки прикованы наручниками и ими мне до друга не дотянуться.
– Лари, – шепчу я.
В ответ тишина. Упираюсь затылком в стену и закрываю глаза.