– Не знала, что ты умеешь им пользоваться.
Слышу тихий смешок мамы и поворачиваюсь назад.
– Ты многого обо мне не знаешь.
Как приятно видеть маму в таком состоянии. Она не опьянена никакими дурманящими препаратами. Я знаю, что мама не употребляет тяжелые наркотики, но и того, что ей давал Хами, было достаточно, чтобы потерять маму на пару тройку часов. Да простит меня Господь, но я рада, что Хами в нашей жизни больше нет.
Протягиваю руку и беру мамины длинные пальцы, сжимаю их и слабо улыбаюсь.
– Спасибо, что пришла за мной, – шепчу я.
– Конечно пришла, ты ведь моя девочка.
Неуклюже улыбаюсь и снова ложусь на сиденье.
Неудобная поза совсем не мешает моему странному сну.
Я бегу от собак, которые практически кусают меня за пятки. Несусь со скорость света и врезаюсь в человека. Военная форма и пистолет, направленный на меня – это всё, что я успеваю запомнить, а потом военный нажимает на курок, и я просыпаюсь.
Будильник срабатывает через секунду после моего пробуждения. Лари не спал, как и мама.
Около пяти минут мы с сестрой стараемся прийти в себя и проснуться.
– Алекс, мы не поедем за Зари? – спрашивает Лекса.
Меньше всего я хочу думать о том, что мы оставили парня Лексы в незнакомом ему городе, но я не изменила своего решения и больше рисковать не намерена. Бросаю короткое, но четкое: "Нет" и выхожу из машины. Следом за мной выбираются остальные. Лари забирает ребенка у Лексы, перебираю оставшуюся еду и одежду. У нас остаётся полноценный рюкзак, всё остальное оставляем в машине. Лекса прячет оставшиеся четыре дозы лекарства себе под кофту и у меня уже начинает болеть голова от мыслей, что скоро нужно добывать новую партию. Как, где, какими способами?
Четыре дозы – это всё, что у нас осталось, ведь большая часть лекарства была в моём рюкзаке, который я потеряла в схватке с миссис Лампочкой из восемнадцатой квартиры.
Смотря на восход, мы идём в сторону причала. Я знаю, что раньше это была частная территория, но, видимо, мир изменился настолько, что какой-то богач решил поделиться своими благами с нищими. Поистине нонсенс. Но глупо полагать, что конец света поставит всех в одни и те же условия. Иерархия была во все времена. Интересно, что теперь будет цениться дороже золота.
Чем ближе мы подходим к воде, тем громче слышится человеческая речь. Сквозь туман начинаю различать очертания людей, которых тут на самом деле не так уж и много. Не больше двадцати человек. Есть дети и пожилые. Но все они замолкают, как только замечают нас.