Но это полноценные 40 % равных и сильных бизнес-игроков, которые не просят дать им фору.
И всё же при написании книги нам показалось, что женская доля делового пирога пусть и остается прежней, но отношение предпринимательниц к самим себе постепенно меняется. И происходит это прямо на наших глазах. Женщинам большого, среднего и малого бизнеса земли русской их главное деловое преимущество видится именно в том, что они – женщины. В смысле того самого «тайного заговора»: «Вы, конечно, считайте нас равными, но мы-то знаем, кто тут равнее».
Как известно, Анна Ахматова до смерти обижалась, если ее называли поэтессой. Она была поэтом и только, ведь талант не имеет пола. А современные «ахматовы» обижаются на слово «поэт». Они поэтки. Новые феминитивы можно отнести к «ведомству» перегибов, но они следствие очевидного желания современной женщины получить право стать равной, но «другой» равной.
Роль женщины меняется. Исторически сложилось так, что мужчина завоевывает мир, а женщина – завоевателя. В недавнем прошлом мужчина и женщина завоевывали мир вместе, плечом к плечу, используя одни и те же методы и инструменты. Теперь же женщина реализует право не завоевывать мир – она пробует использовать это право и лучше понять мир через всё большее осознание собственной роли.
Наши героини активно исследуют свою женскую природу и пытаются нащупать, как лучше сблизиться с природой бизнеса. Мужчина использует бизнес для диалога с миром, а женщина – для разговора с самой собой. Главный мужской вопрос – «Зачем?». «Зачем я это делаю?» или «Для чего я это делаю?». Главный женский – «Почему?». «Почему мне это надо?», «Почему то, что надо мне, понадобится и другим?».
Бизнес «через себя» и «из себя» – в этом новизна историй, которые вы прочитаете. Главные слова и фразы – интуиция, умение прислушиваться к своей природе и подсказкам мироздания, осознанность.
Наши героини всё еще морщатся, услышав про «женский бизнес», но активно используют формулу «делать бизнес по-женски».
И есть еще один момент, который делает нашу книгу особенно актуальной.
Как известно, в периоды рецессий проявляется «эффект губной помады», отмеченный еще в 1930-е гг., во время Великой депрессии, начавшейся в США, но затронувшей экономику остальных стран мира. С 1929 по 1933 г. промышленное производство сократилось вдвое, однако продажи косметики увеличились. Тогда в моду впервые вошла ярко-красная губная помада (ее еще называли «помадой цвета кризиса»), позволяющая подчеркнуть женственность и… стойкость. Мода на такую помаду содержит двойной посыл: женщина продолжает оставаться женщиной, но собирается стоять до конца и выжить во что бы то ни стало.