Именно поэтому Серая Мать взяла новенького. И не ошиблась: он оказался податливым, как пластилин. С такими просто. Мни их, как хочешь, лепи, что угодно. Другое дело – девчонка. На нее пришлось потратить больше сил, несмотря на изъян, притаившийся в ее мозге. А может, как раз из-за этого изъяна, плотного и непроглядного, как обломок черной слюды. Из-за этого болезненного обломка. Но все, что болит, можно использовать. И неважно, насколько глубоко прячутся человеческие червоточины – Серая Мать знала, как разбудить их.
Все изменится, когда они окажутся по ту сторону.
Изломанное серое тело, лишь отдаленно похожее на человеческое, вновь шевелилось, сминаясь и размазываясь по стене уродливым барельефом. Тающая плоть пронизывала бетон, ползла вверх и вниз, вглубь и вширь.
Копировать и перемещать было привычно. Но людские устройства и механизмы, их пища и бесконечные залежи вещей – все это раздражало. Утомляло. И все же она готовилась давно и насыщалась долго. Накопила достаточно сил. Пора было наконец продолжить себя, создать новую жизнь, какой до этого еще не было.
Скомканное лицо с прилепившимся сверху беретом – уже не предметом гардероба, а живой частью целого – прорезали тонкие щели многочисленных ноздрей. Таращившийся над ними водянистый глаз мигнул и закрылся.
Очертания уродливого силуэта постепенно сгладились, оставив после себя ровную, слегка припорошенную серой пылью стену.
1
Утро выдалось не из лучших. С мрачным лицом пенсионер Хлопочкин поднялся на площадку между пятым и шестым этажами. Здесь, рядом с жерлом мусоропровода, располагалась его кладовка – свободный закуток позади шахты лифта, давным-давно отгороженный самодельной стеной с дверью. Такие же импровизированные кладовки были и на других этажах.
Наклонившись, чтобы опустить на пол коробку с соковыжималкой, Хлопочкин болезненно поморщился. Дернул же черт пойти с женой на этот юбилей! Всего три стопки, а голова чугунная. Да, не тот уже возраст.
Прежде чем достать ключ, Хлопочкин придирчиво оглядел металлическую дверь, крашенную позавчера коричневой половой краской – единственной, которая нашлась в хозяйстве. Красить заставила жена: всю плешь проела из-за того, что дверь забрызгали краской для стен во время ремонта подъезда. Как будто она от этого закрываться перестанет!