Конечно, следовало сказать о пакетике Олесе, но он промолчал. Подумал, что тогда девушка точно поймет, кто он. Теперь ясно, что зря. Нормальный человек сразу сказал бы.
А ты разве нормальный?
Гоня прочь воспоминание о пакетике, Семен прошелся по лоджии. Снаружи громоздились шершавые прямоугольники домов с непроницаемо-темными окнами. Хмурое небо давило, вид пустынной улицы лишь подпитывал тревогу. Вроде бы ничего там и нет, ничего не видно, но… Что-то все же есть. А что именно – никак не объяснить, даже самому себе.
Тревожный внутренний зуд слишком сильно напоминал кое-что другое. Тягу к наркотику. Но он ведь сменил среду, как и учили в Центре. Уехал из той дыры. И с тех пор ни разу не прикасался…
Нет, прикасался.
Запнувшись о какую-то неосязаемую преграду внутри собственной головы, Семен снова уставился на диван.
Если кто-то еще узнает о заначке Васька, тебе ничего не достанется.
Осознав ход своих мыслей, Семен, вопреки привычке, яростно взъерошил волосы.
Бред, бред, бред! Никому не известно про тот пакетик в диване. И вообще это неважно! Семен никогда не притронется к этой дряни, потому что с ней покончено раз и навсегда!
Ты уверен?
Да!
Нет…
Не совсем.
Семен хотел бы быть полностью уверенным, но не мог. Не мог, пока чертов пакетик лежит прямо здесь, в свободном доступе. Сменить среду действительно важно, но смысл этого заключается в том, чтобы оградить себя от соблазна. Сколько людей срывались из-за таких вот случайных находок?
Он не станет одним из них.
Продолжая сжимать в правой руке зажигалку, Семен подошел к дивану, пошарил между подушками. Когда пальцы поймали комок полиэтилена, он быстро вытащил его и не глядя сунул в задний карман.
Выбрасывать пакетик в мусорное ведро на кухне Семен не собирался. Слишком заметно и… Бессмысленно. Какая разница, где он лежит: в диване или в ведре? Если вдруг накатит, человек полезет за дозой хоть в выгребную яму.
Смыть в канализацию – надежнее всего. Надо только подождать, пока Олеся выйдет из ванной.
Иначе она узнает.
Нет.
Узнает, что ты просто гнилой торчок. Что на самом деле ты никто.
Нет!
Вытащив руку из кармана, Семен вытер ее о штанину, будто она была испачкана в чем-то.
Олеся ни о чем не узнает.
И он не никто.
7
Единственный имеющийся в хозяйстве тазик наполнился до краев. Бегущая из крана вода отдавала какой-то серостью, и теперь мелкая пепельная взвесь оседала на дно. Она состояла из тех самых песчинок, которые Олеся заметила во время мытья посуды. Только сейчас их было больше. Такую же воду она использовала утром для кофе. Можно ли ее вообще пить?