Я верил, что непобедим.
Я медленно сел на кровати. Мигрень прошла, но, судя по ощущениям во рту, я будто бы всю ночь поедал горстями грязь, и желудок явно этому не радовался. Держась рукой за стену, я добрался до ванной комнаты и на ощупь отыскал чертов унитаз, мысленно проклиная себя за то, что не приходил к Люсьену почаще – в те времена, когда еще мог видеть планировку квартиры. И его лицо. Детали внешности Люсьена ускользали из памяти, словно медленно стирающийся набросок. Как и лица родителей и Авы. И только Шарлотту помнил, поскольку очень часто прикасался к ее лицу. Но теперь ее не будет рядом. Неужели и ее черты в скором времени позабудутся?
От этой мысли затошнило сильнее, чем от похмелья.
Казалось, поход в туалет занял целых десять часов. Потом я, все так же придерживаясь за стены, побрел в кухню. К счастью, Люсьен услышал шаги и провел меня к столу, после чего налил чашку крепкого черного кофе.
– Есть хочешь? – поинтересовался он. – Уже далеко за полдень.
Я покачал головой.
– Я отвлекаю тебя от работы?
– Вовсе нет.
Люсьен, как и мой отец, частично отошел от дел. Он снимал офис на Уолл-стрит, откуда, даже при наличии других клиентов, в основном управлял деньгами отца и проводил сделки с недвижимостью. Люсьен практически превратился в члена семьи и теперь вовсю занимался пенсионным обеспечением родителей. А после несчастного случая был назначен моим опекуном и заботился обо мне, когда я вычеркнул всех остальных из своей жизни.
Почему именно он?
Трудно сказать, но отчего-то из всех людей я мог выносить только лишь Люсьена Карона, даже когда пребывал в самом мрачном настроении. Было в нем что-то постоянное, нечто, что меня успокаивало. Или, возможно, он просто оставался глух к моей язвительности, тогда как всех прочих она отталкивала. В любом случае, я искренне надеялся, что так будет и впредь.
– Хорошо спал? – мягко спросил Люсьен.
– Наверное. Никакие озарения меня не тревожили.
Люсьен что-то промычал, щелкнул зажигалкой, и по комнате поплыл запах дыма.
– А Шарлотта? Собираешься поговорить с ней?
– Нет, – ответил я. – Лишь в одном я не сомневаюсь: лучше держаться от нее подальше. И не мешать. Пусть готовится к прослушиванию, не отвлекаясь на меня.
– Ты уверен, что она вообще туда пойдет?
– Конечно. Она сильная и храбрая. – Я сглотнул. – Шарлотта пройдет прослушивание, и ее возьмут. Нужно быть идиотами, чтобы не дать ей место.