Я была сильно удивлена, когда семья Анджело пришла свататься неделю назад. Я не видела ни братьев, ни их отца, сидя в своей комнате. Меня не впустили в кабинет, где отец обсуждал с будущими родственниками нашу свадьбу, но я абсолютно уверена, что отец продал меня по самой высокой цене. Фамилия Анджело много лет была у всех на слуху. Её боялись, уважали, кто-то даже боготворил. Их состояние не поместилось бы на табло калькулятора, и не я одна знала, каким именно способом они добились этого.
Я с детства понимала, что именно такой и будет моя судьба. Что отцу будет всё равно, кто станет моим мужем, лишь бы только он смог поднять авторитет нашей семьи и в частности отца. Ещё в таком союзе была немало важная деталь, этой свадьбой отец приблизит себя к верхушке, если можно так выразиться, к элите мафиозного мира.
Авель и Итан Анджело хоть и были молоды, но сместив с поста главы своего отца, держали в страхе всю (на минуточку) страну! Их имена не знал наверно только слепой глухой немой калека. Перейти этим двоим дорогу, то же самое, что навлечь проклятье на весь свой род.
Почему выбор Авеля пал именно на меня, я до сих пор не могла понять. Да, мы знались когда-то давно и даже играли пару раз вместе в детстве, но это не объясняло, почему Авель решил взять меня в жёны.
По слухам, натуре Авеля всегда и всё требовалось исключительное и эксклюзивное, а я в полной мере была этим эксклюзивом. Один только цвет моих серебряных волос, заставлял людей оборачиваться на улице.
Взгляд зацепился за платье, которое стоило баснословной суммы, и выбрано было лично Авелем. Честно, я никогда не понимала такой траты денег. Какая разница сколько стоят, например твои часы, ведь что за несколько тысяч, что за несколько миллионов, они всё равно будут показывать одно и то же время, но для семьи Анджело это было важно.
Дверь распахнулась, и на пороге на несколько мгновений застыл отец, разглядывая меня с ног до головы и встретившись со мной глазами в зеркале, он поправил бабочку на шее.
– Пойдём Селена, не прилично заставлять гостей ждать. Церемония уже началась.
Папа, как всегда не изменял себе. Он был настолько скуп на комплименты и на тёплые слова, что если мне не изменяет память, то он ни разу не сказал, что-то приятное в мой адрес.
Улыбнувшись напоследок матери и взяв его под руку, стараясь не нервничать, я шла в ногу с ним, выходя на улицу.