– Странный он у вас, непедагогичный какой-то, – расстроено резюмировала мама. – Обычно люди преподносят себя, стараются в глазах своих подчинённых или подопечных выглядеть солидней, опытней, сильнее, выше, образованней, культурней, чем даже есть на самом деле. Вот директор наш, Олег Владимирович, тот никогда не пропустит момент похвалить себя.
– Мам, ты опять про этого Дя…тлова? – негодующе ощетинился Серёжа.
– Ну, прости. Просто как пример привести хотела. Всё-таки пять лет под его руководством работаю, уже привыкла, – опустила взгляд Юлия Павловна.
– И никогда не хотелось перейти на другую работу, заняться чем-то другим? – спросил Серёжа.
– А куда? Здесь всё-таки родная школа, кое-кто из старых учителей помнит меня ещё девчонкой. Если и уходить куда-то, то раньше, наверное, надо было думать или оставаться на прошлом месте работы в училище. А сейчас сроднилась, привыкла, успокоилась. И чем я ещё могу заниматься? Я учитель, сынок.
– Ты себя уже считаешь старой? – вдруг спросил Серёжа.
– Почему ты так решил? – высоко подняв тонкие чёрные брови, изумлённо спросила мама.
– В тебе пропал дух авантюризма. А это первый признак старости, – деловито отчеканил Серёжа.
– Это кто тебя такому научил? Тренер ваш что ли?
– Да. Это он так Максу Шохину сказал, когда тот несколько раз не успел выскочить на голевые передачи и оправдался, что это его предел, лучше сыграть не сможет. Дмитрий Николаевич ему напомнил о том, что мяч имеет шарообразную форму, главное – побороться за него и пробить по воротам. А там всякое бывает – попал или не попал, взял вратарь или пропустил – это не всегда дело мастерства, но и случая.
– И что Шохин?
– А Шохин, мам, в ответ говорит, что Земля тоже шарообразная. Вот, кто-то родился, например, в Нью-Йорке или в Париже, и у него уже жизнь удалась. А кто-то родился на другой стороне земного шара, в нашем городе, где никаких перспектив. Какой смысл ломать свои ноги?
– Ну, а Дмитрий Николаевич что? – заторопила мама.
– А он улыбнулся так, как кот Леопольд, и говорит Шохину, но, скорее, не ему, а всем нам: «Красота Москвы и Питера ничем не хуже, а такой природы, как у нас на Алтае и Камчатке нет ни в Штатах, ни в Европе. У кого жизнь удалась, считай, он её уже прожил. Хоть в Париже, хоть над Парижем. Ему не за что бороться, нечего доказывать, нечему радоваться. А нам с вами есть и что доказать – себе, своим соперникам, своим родителям и учителям, и есть за что побороться. Ведь кубок нашего города он единственный на всей планете Земля, и он не достанется ни ньюйоркцам, ни парижанам. Радость его добыть – это, ребята, на всю жизнь».