как называл его Бонни. Называлось оно у него так, потому что весь бар был из тёмного стекла: столешница, шкафы и даже посуда. Выглядело оригинально и довольно красиво, особенно модно выглядели лампочки, которые без люстр висели на одном кабеле. Второе самым лучшим был наш любимый
уголок счастья. Это морожко! Там обычно Голд и Ви зависали, но видимо парни уже выросли с тех лет и больше не рвутся за самым вкусным мороженым. И третье – это сцена! Наше самое любимое! Прекрасная сцена сделанная из тёмного дуба, разноцветные прожектора и шёлковый красный занавес, который сейчас был закрыт, так как мы собираемся выступать.
Помимо нас там много кто ещё выступал, чтобы как-то разветритьокустику кафе. Мы были пока что одни, кто должен выступать сегодня.
Мы разговаривали за вкусным коктейлем, как любили позависать в нашем любимом кафе.
– Помните, как мы обожали тут устраивать дни рождения!? – проговорила Спрингл.
– О да! – согласился Вибон, – А помнишь выпускной?
– Ага! Помню как мы выступали в тот печальный вечер и помню Кошмара с Эннардом.
– Ага, – согласился с ними Спрингтрап, отпив коктейль с киви, – интересно, а где они?
– Кошмар вроде уехал в Москварнию, а вот Эннард не помню куда.
– Эннард разве не в Фнарии? – спросил Голд.
– Ах да! Он там режиссером работает!
Эннард и Кошмар были нашими одноклассниками, когда мы учились ещё в школе. Кошмар сочинял у нас песни и тоже барабанил на барабанах, а вот Эннард был трубачом. Но после выпускного Кошмар очень полюбил рэп и уехал в Москварнию, чтобы развивать свой рэп-талант.Эннард уехал, потому что мечтал быть режиссером, кем он естественно и стал.
Вдруг в кафе зашли три девушки. Они были довольно милыми с моей стороны. Видимо так посчитал и Ви, так как он с одной девчонки глаз не сводил. А мне пришлось, потому что Фрэд обратился ко мне:
– Вики, а помнишь, как мы на твоём дне рождения ссыграли первую рок-песню?
– Конечно помню, – сказала я, – помню даже какую.
– Как тут не запомнить, – проговорил Бонни, – меня на том дне рождения стошнило от брокколей.
– Ха-ха! И не только тебя одного, – проговорили лисы хором, а потом Виля обратился к Ви, – нас всех стошнило от той уродской капусты, да Ви?
Тот не ответил. Он краем глаза наблюдал за новоприбывшей девчонкой. Она была в шоколадной толстовке, серых джинсах и красной шапочке. Она была милой: тело имело красивую форму, круглые бёдра и грудь, блондинистые волосы, что коротко лежали по плечам из под шапочки, ноги худые, а глаза голубые. Ротик напоминал, как у Пикачу, а розовые щёки сочетались с её розовым портфелем. Милашка.