Зная о беде, приключившейся с создателем, Всеведущий Господь велел последнему отринуть прочь его осквернённое злодеями тело. Брахма покоился воле Всевышнего и взамен прежнего обрёл новый облик.
Старое же тело, отвергнутое создателем, прелюбодеи приняли за прекрасную деву. В сумраке помчались они на звон ножных колокольчиков и, увидев пред собою юную особу, изумились ее благолепию. Восхищённые, бесы глядели во все глаза на стопы ее, прекрасные как лепестки лотоса, на тонкий стан и пышные бедра, охваченные золотистой лентою…
…Не дав себе опомниться, жадные до женских прелестей нечисти навалились на сумеречный образ создателя.
Довольный, что сумел обмануть похотливых чад, Брахма просиял ликом и разразился задорным смехом, из чего на свет появились певчие ангелы гандхарвы и веселые плясуньи апсары…
Дальше долго перечисляется, кому и что он раздал. То есть, мы вновь видим, уже упоминавшийся мотив, создания начал будущего мира, из тела и из первых проявлений, первого рождённого. Здесь тоже, как часто бывает в мифах, несколько раз в разных образах описывается одно и то же – расширение взрыва и сжатие его. Особенно если понять, что тень творца например, это и есть окружающая его пустота. Почему так, вскоре выяснится. Жадные сущности, бросившиеся пожирать её, а потом, перешедшие на своего создателя, это вновь – взрыв и сжатие. Брахма, бросившийся от своих собственных похотливых созданий, это опять-таки, всё тот же взрыв, и его схлопывание. Тело, старое и осквернённое, отброшенное Брахмой по воле создателя – вновь взрыв, а принятое «нечистями» за прекрасную деву, на которую они накинулись – сжатие, схлопывание. Радость Брахмы, после этого, символизирует начало второго круга творения, творения, уже известной нам вселенной. Вскоре дойдём и до этого.
Ты видишь, совершенно разные образы одного и того же, выстроены последовательно в одну историю, подобное в мифах встречается часто. Давай попробуем с тобой отойти от, пусть торжественного, но всё же формализма, древности, и рассмотрим всё, как оно есть. Дальше, если ты действительно хочешь понять, тебе нужно почувствовать, а для этого, в свою очередь, нужно, время от времени, закрывать глаза. Что же ты видишь, закрыв глаза? Некую, то ли пустоту, то ли темноту. А кто среди этого ты? Лишь, ощущение – «Я». Ты, и есть Брахма, как и каждый живущий, первое “Я”, очнувшееся среди нигде. Чем ты был до этого? Да, нам говорят о мировом яйце, о бутоне лотоса, о космическом яйце, золотом яйце, мировой утробе и прочем, но что это значит? Вновь закрой глаза. Ты, никто среди нигде, только что, был свернувшимся внутрь себя самого. Здесь, в этом мире, в этом пространстве, тебя ещё, практически не было. И самого этого пространства, также, ещё не было, пока ты не увидел его впервые, об этом позже. Своим сознанием ты был не здесь. Ты был в том мире, о котором сказано много, но сказать что-то понятное, очень сложно. В мире абсолютной наполненности, в мире единства, где невозможно никакое одиночество, в мире огненном, в мире идей. Там, где в непостижимой бесформенной форме, во сне без сновидений, хранилось всё, что осталось от предыдущего мироздания, исчезнувшего, свернувшегося когда-то. Как это звучало, в древнем Египте, например: