Он был такой милый, славный, глупый и добрый Андрей, ничего не замечавший, не чувствующий измену в метре от себя, что Тане захотелось его вдруг ударить. И сильно! Чтобы он пришел наконец в себя, посмотрел на двух змей, обвивших его, такого чистого и счастливого, и разом убил бы их за предательство, за то наслаждение, которым они продолжали напитываться, едва прикасаясь друг к другу и сладко обжигаясь этими прикосновениями.
Теплая нога Виталия в мягком носке Андрея (после душа она принесла ему одежду мужа) уже давно гладила под столом ее босую ногу, и Таня млела, все чаще и чаще вливая в себя красное сладкое вино, чтобы окончательно опьянеть, и тогда бы Андрей сам унес ее спальню, да хоть бы запер ее там! Иначе она за себя не отвечает.
Разговор мужчин был ни о чем, они пересказывали друг другу какие-то смешные истории из жизни, особенно оживленным был Андрей, и его истории и анекдоты Тане были давно известны. Больше того, ей казалось, что они не интересны и вообще нелепы. Стройка, отношения между мужиками, какие-то фантастические планы развития бизнеса, горы денег на горизонте… Он уговаривал брата устроиться к нему на стройку, обещал ему легкую работу и большие деньги.
– Ты постой, Андрюша, – еле ворочая языком, уже пьяный, но такой красивый и сексуальный, Виталий похлопывал вяло брата по плечу. – Дай-ка я сначала немного отдохну, приду в себя, отосплюсь. Отогреюсь. Ты мне баньку завтра натопи, ладно? А то Танюха твоя сказала, что только ты умеешь ее топить… Отправила меня в душ, представляешь? Здесь баня есть, а она говорит мне, мол, горячая вода есть только в душе… И вот мы с ней…
Таня с силой ударила его ногой под столом, но звука, к счастью, не было, поэтому Андрей ничего не заметил.
– …говорю, что Танюха твоя вкусно все приготовила… Она вообще молодец.
Он медленно повернулся к ней, сидящей по левую руку от него, улыбнулся, потом и подмигнул, и она чуть не ахнула от такой его дерзости: а вдруг Андрей бы заметил?
Но нет, Андрей молчал, руками брал и поедал еще теплые куски мяса и при этом разве что не урчал.
– Танечка, – наконец произнес он, запив мясо пивом, – ты постели ему здесь, на первом этаже, в комнате для гостей, и свет в передней не выключай, чтобы он ночью туалет нашел, хорошо? Что-то мы сегодня немножко перебрали… Ну все, мои родные. Я пошел спать.