Это был Хасан, как теперь я знаю. Уже тогда, будучи ребёнком, всё же понимала, что от него исходит опасность, но ведь ОН был «мой военный» и меня не обидит, – отчего-то так решила я…
В какой-то момент увидела в нём своё спасение, но потом поняла, что ошиблась, по его жёсткому лицу и тому, как он меня рассматривал. Поёжилась, от холода его тёмных глаз. Оказалось, «мой военный» обычный бандит… или нет… совсем необычный, судя по размаху его владений.
От него сыпались вопросы, пыталась отвечать, как могла. Мысли путались… ребёнком я «нарисовала» себе портрет человека, которого нет и теперь мои мысли путались от его вопросов.
Никогда не была смелой, и ответы были соответствующими данной ситуации. Ничего не могла предпринять, когда бандит-Хасан озвучил, что не собирается меня выпускать. Просила, глядя на него умоляющим взглядом, а он развернулся и ушёл… вот так просто покинул дом, в котором меня вновь заперли. Его даже не остановили мои сказанные напоследок слова. Я и не рассчитывала, что он вспомнит маленькую, глупую девочку. Стояла, глядя на то место, где ещё минуту назад стоял Хасан, моё выражение лица сменилось возмущением.
«Неужели я тут и останусь, надо что-то предпринимать!» – и бросилась из зала к входной двери, тарабаня по ней:
– Выпустите меня!!!
– Твою мать… Якудза, открой, – услышала по ту сторону. На всякий случай отошла от неё на шаг. Дверь открылась, и хозяин этого дома стоя в проёме спросил меня грозным голосом:
– Я что-то не ясно тебе сказал?
– Вы не можете держать живого человека здесь… в заложниках! Выпустите меня, пожалуйста! – его глаза потемнели от ещё большей злости.
– Терпеть не могу истеричных баб!
– Я не истеричная… Вы меня заперли, потому что я стала свидетелем вашего преступления! Как, по-вашему, я должна себя вести?
– Если тебе дорога жизнь, то сиди тихо, как мышь!
– Вы же ска… Вы же сказали, что не убиваете женщин. Соврали? – спросила, заикаясь.
– Не соврал… но, если станешь истерить, могу пересмотреть ранее озвученные мной слова. Сиди тихо, завтра решу, что с тобой делать.
Спрятала руки за спиной, чтобы он не заметил моих дрожащих пальцев. Недовольно вздохнув, сжал в тонкую линию свои губы и снова оставил меня одну, не забыв запереть за собой двери.
Я сидела на диване, поджав голые ноги, коленки пекли, оказывается, сбила их при падении, на месте сгиба вновь выступила кровь. Страх давно ушёл, осталась грусть, детские мечты разбились, и как я оказалась во всём этом…