– Я тоже так думаю, – сказал знакомый голос.
Они обернулись. Фред вернулся. Был он теперь краснонос и выглядел куда менее опрятно.
– Нам не удалось получить хорошее разрешение источника. Глория в самом уголке клочка небес шириной едва в градус. Гравиволны могли прийти откуда угодно, даже из другой галактики.
Бет заговорщицки покосилась на Клиффа и, делано выпучив глаза, ответила:
– Эй, бро, я ваще-т’ биолог.
Фред был немного интроверт, или, как говорили психологи, «фокусированный».[3] Некоторые полагали, что с ним чрезвычайно трудно общаться, но Клифф так не считал: ему доводилось наблюдать, как Фред в свободное время решил ключевую для систем жизнеобеспечения техническую проблему. Все члены экипажа в той или иной степени были учеными-универсалами, но у таких, как Фред, универсальность становилась основной профессией.
Излишне говорить, что во всех этих нюансах Фред совсем не рубил.
Он указал на экран.
– Трудно оторвать взгляд! Вот Мона Лиза среди планет, воплощение красы и чрезвычайной ценности! Ах!
Бет пробормотала что-то утвердительное и заговорила быстрее:
– Ну да, миров с атмосферными признаками сотни, но краше нет нигде, это правда.
Явилась Ирма Микельсон, конечно без мужа, и дернула точеной головкой на реплику Фреда.
– Это ты о чем? О данных с передового зонда?
– А, не, я…
– Пятый Передовой только что примерился, – сообщила Ирма. – Слишком еще далеко. Ни тебе карт поверхности, ни чего еще. Но. Много облаков. Размытые очертания Мирового океана. Температура атмосферы самое то. Классно, что луч пришел вовремя, нам как раз надо было проверить некоторые данные по атмо.
– Какие? – спросила Бет.
– Они говорят, что там нам может понадобиться больше CO>2,– сказал Фред так быстро, что его слова с трудом можно было разобрать. – На Глории парниковым эффектом и не пахнет. Поверхностные температуры как в Канаде. Тропики походят на земные умеренные пояса, вот.
Не успели еще ретерраформировать Землю почти до стадии двадцатого века, подумал Клифф, а тут тебе целый новый мир… Он стряхнул это настроение и вслушался в возбужденный лопот Фреда.
– Когда мы научимся извлекать углерод из воздуха, мы сможем создать климат лучше, чем тот, в котором родились. Может, лучше, чем когда-либо был у людей!
К этому моменту аудитория слушателей Фреда еще уменьшилась. С натянутой усмешкой он оглядел их, словно признавая свое поражение, отвернулся и побрел в толпу, где, вполне предсказуемо, дым стоял коромыслом.