Но курьер не звонил, Эмма поставила цветы в роскошную, и единственную в её доме, вазу. Взяла в руки коробочку. Не без волнения открыла ее. Там лежала аметистовая фигурка таксы, выполненная с необычайной живостью.
Приславший это знал, значит, что Эмма собирает коллекцию такс.
Она вынула таксенка из коробочки и поставила его на полку к другим.
Такса была восхитительно исполнена, но Эмма всё еще не понимала, кто мог и с чем её поздравить. Букет из цветов был хоть и красивым, но банальным, и о пославшем его ничего не объяснял.
Эмма стала вспоминать, какое число было с утра. Да, никакое. Дата без “даты”. Ничего с ней в этот день особенного не происходило.
У Эммы заныли пальцы рук от волнения. Кто бы это мог быть. Возможно кто-то из благодарных читателей. Так и тогда не угадать – кто. Читателей было много, и они всегда были вежливы и благодарны.
Но тут позвонила давняя её подруга Соня. Она затараторила в трубку так быстро и так грозно.
Эмма включила видеосвязь.
– О! Уже стоят. Ну, сервис, уже получила. Ура. Эмма смотрела на взбалмошное лицо подруги.
– Еле успела, – продолжала подруга, – это мне прислал, ну, ты знаешь, поклонник, Юрий Павлович. Хорошо, что я была одна дома. Не застукал Федор. Был бы скандал. Я тем же курьером к тебе отправила для конспирации. А что там в коробочке?
Эмма смотрела на взъерошенную физиономию подруги, и пока она соображала и анализировала объяснения от нее, экран смартфона погас.
Эмма подошла к цветам, в нем вместе с розами совместили какие-то мелкие белые цветочки. Они были такими невзрачными, будто были созданы для того, чтобы оттенять настоящую силу красоты роз.
И они оттеняли прилежно.
Эмма подошла к полке, взяла аметистового таксенка в руки. Он был тяжеленьким и прохладным.
Но как этот незнакомец узнал, что она собирает коллекцию?
Не может быть такого совпадения. Не могло быть. Ведь не может быть, что подарки эти пришли в её дом просто так. Сбежали от чужой ревности и возможного скандала. К ней.
И Эмма вдруг поняла, что плачет и уже накидывает пальто в прихожей.
Она выскочила уже на совсем темную улицу. Пошла по ней. Ветер был таким же сильным и колючим, только Эмма этого совсем не замечала. Даже наоборот, ей казалось, что с ветром в неё входила новая какая-то сила. И она понимает, что вовсе она не отвыкла от всяких там “суровостей”, а что ей даже хорошо бывает от них.