Отъезд гостей он не застал: на урнах для праха, доставленных в половине десятого, сбоили голографические панели – видимо, их повредили при перевозке. Пришлось оформлять возврат, а потом ехать на вертикальное кладбище в La Defance-102, где проходила сегодняшняя церемония.
Как всегда, не без накладок: ячейка, в которую должны были поставить маленькую урну с прахом, не среагировала на выданный родственникам пин. Дежурный с мастер-ключом, за присутствие которого Антуану пришлось побороться с руководством, тут же перепрограммировал замок. Когда наконец урна была установлена, ячейка загорелась зеленым и встроилась в сложный узор мандалы на стене. Антуан наблюдал, как родственники покойного задирают голову вверх, как отблески света касаются их лиц, как пальцы перестают спазматически сжимать носовые платки. Церемонии дают людям возможность придать форму невидимому: новому году, обещаниям жить вместе долго и счастливо, власти, смерти, горю… Видимое – конечно, определено в пространстве и времени, а, значит, понимаемо и когда-нибудь непременно исчезнет.
В «Ля сите селест» он вернулся к восьми, и то потому, что хотел проверить резервный дизель генератор. Ему не давала покоя машина социальной службы, которую он видел с утра: если они вдруг повредят какой-нибудь кабель, то «Ля сите селест» останется без электричества, а, значит, высокотехнологичная процедура мумификации одного из клиентов может окончится крайне неловко. Убедившись, что с оборудованием все в порядке, Антуан зашел в парадный вход. Желтая полоса света из-за приоткрытой двери перерезала коридор. Опять забыл выключить свет?..
Антуан прошел к кабинету владельца и с удивлением обнаружил Дероша на месте – да еще и с бокалом в руке. Синий парадный пиджак был небрежно брошен на кресло. Дерош приглашающе махнул в сторону хрустального графина, который разбрасывал брызги света по поверхности деревянного стола.
Антуан поднял пиджак с кресла и повесил на напольную вешалку, плеснул себе в бокал золотисто-медный напиток и уселся напротив. У хозяина «Ля сите селест» явно было настроение поговорить.
– Как Жан-Пьер поживает? – спросил Дерош. Его седые волосы, зачесанные назад, казались соломенными в теплом свете ламп.
– Не теряет хватки, – ответил Антуан. – Очередная сиделка продержалась месяц. А у нее был диплом бакалавра, между прочим.