– Мы обязательно вас рассмотрим, то есть наше мнение сложится относительно каждой из вас! И выбор будет справедливым!
– Справедливым? – хмыкнула она, – Надеюсь, вы собрали сведения обо всех присутствующих тут леди и не допустите к отбору вертихвосток? – с этими словами она слишком уж явно посмотрела на меня. Вот змея!
– Эм, обо всех мы не узнавали, это бессмысленно! – ответил Велизар и тоже посмотрел на меня.– А вот ближе к финалу мы, конечно, свяжемся с вашими родителями.
– «Мы»? Это «мы», как Ваше Высочество Кронпринц или «мы» – это вы и еще кто-то? – вдруг спросила одна из девушек, из племени кочевниц. Я вспомнила, что она представилась, как принцесса Алагай, дочь Хана. Она держалась очень свободно и уверенно. Две толстые косы были красиво уложены на ее груди и спускались почти до бедер. А металлические колокольчики в ее волосах и на одежде приятно звенели при каждом движении.
– Конечно, мы это несколько человек! – ответил Велизар. – Я, отец Вождь Велимир и другие члены моей семьи.
– Другие? Ваша мама?
– Мама с двумя сестрами и двумя отцами в отъезде, а остальные здесь. За вами всегда кто-то из них будет приглядывать, не волнуйтесь. Вот, например, моя бабушка Велина Златовласая! – он вдруг показал на нее.
За столом воцарилась тишина. Кто-то был в шоке, что здесь, действительно, многомужество и у принца несколько отцов, включая биологического. А кто-то переживал, что успел нагрубить Велине, которая оказалась матерью вождя и бабушкой Велизара!
– Значит, все-таки тут принято многомужество? – тихо произнесла одна из девушек, из Великих Песков. – У нас, наоборот, многоженство!
– Да, как видите, в каждом государстве свои традиции и они обусловлены образом жизни и другими причинами. Но не волнуйтесь! У меня нет братьев, поэтому у той, кто пройдет отбор, будет лишь один супруг – я.
– Наверное, вы правы! – девушки начали обсуждать услышанное. – Подумать только! Многомужество! Интересно!
– Думаю, завтра у нас будет больше времени узнать об обычаях нашего народа! – Велизар встал со своего места. – А теперь желаю вам спокойной ночи!
Он ушел под разочарованные вздохи, а потом и мы стали расходиться по комнатам. Я так ничего и не ела, кроме редиса, и даже с несчастным пирожным не смогла справиться. Оно такое сладкое, что зубы сводило. А блюдо с мясом уже унесли. Неужели опять придется голодать? Дело привычное, в юности я часто ложилась спать с пустым желудком, но уж очень неприятное. Я тоже встала, как вдруг услышала: