. Россия должна была присоединиться к торговой блокаде пролива Англии, так называемой Континентальной блокаде. Обе стороны обязались вести совместную войну против любой державы. Несмотря на Шведское упорство, Наполеон пообещал предоставить «свободу рук» Александру в Восточной Европе.
Тильзитский мир нанес серьезный удар по международному престижу России. Ее присоединение к Континентальной блокаде было воспринято весьма болезненно всеми торгово-промышленными кругами внутри страны. Несмотря на то, что император сумел оградить свои границы от вторжения победоносного противника, политикой Александра были недовольны.
Путь, на который поставило императора примирение с Наполеоном, становится тем тяжелее для него, что возникшая и быстро развивавшаяся оппозиция придворных и вообще дворянских кругов придала русско-французскому союзу парадоксальный характер личного дела, личного почина Александра. Эта оппозиция, центром которого являлся салон Марии Фёдоровны, глубоко задевал его. Он расходится со своими «молодыми друзьями», основательно подозревая их в сочувствии враждебным ему толкам и сплетням. Чарторыйский преувеличивал, намекая, может быть, на событие 11 марта, когда писал императору: «Я думаю, что Ваши теперешние отношения с французским правительствам, окончатся самым печальным образом для Вашего Величества»11. Но в этих словах была большая доля правды. Иностранные послы писали тревожные донесения о возможности в России нового дворцового переворота. Теперь к русскому престолу общая молва приближала великую княгиню Екатерину Павловну, жившую в Твери. Недовольство, однако, не разрасталось до открытого бунта и ограничилось одними разговорами.
Александр чувствовал одиночество. Ему необходим был восточный реванш со стороны Османской империи. Неделю за неделей, месяц за месяцем, идут докучные переговоры, в которых Александр выступает иногда чуть ли не смиренным просителем. Но Наполеон твердит одно: поступись вашим союзником, Пруссией, тогда я поступлюсь интересами Турции. Александр в разговорах с Савари, в инструкциях Толстому десятки раз доказывал, что это не возможно, что это значило бы для него подписаться под собственным бесчестием. Наполеону до этого не было дела.
В начале 1808 г. Александр охотно поддался на подталкивание Наполеона, желавшего нанести удар по своим экономическим врагам (т.е. торговавших с Англией), к войне со Швецией, поскольку в этом был прямой интерес для русского государства. Для России Швеция была дружественной только пока она была страной союзной. Среднего положения быть не могло. Шведская граница проходила слишком близко от Санкт-Петербурга и завоевание Финляндии, при котором Александр применил намеченную либеральную политику, отвечало государственным интересам.