Захлопываю дверь за секунду до того, как существо касается порога. Лида-не-Лида пытается спросить, что это было, не успевает, я второй неуклюже поднимаюсь с ковролина, бормочу слова, которые при Лиде-не-Лиде говорить нельзя. Я, стоящий у двери, одергиваю себя, стоящего в углу, я в углу кажется даже не замечаю себя, растерянно ощупываю шею:
– Это… это как это вообще, а?
– Что вообще?
– Да что-то я не замечал, чтобы мертвые вот так оживали…
– Слушайте, а может… может, мы уже все мертвые? – спрашивает Лида-не-Лида.
– Ну что такое говорите, мы… – я второй прижимаю руку к груди, еще, еще, почему-то уже понимаю, что ничего там не найду, пульс, пульс, где он этот пульс, ни сердца, ни пульса, ни…
…бросаюсь на кухню, выискиваю что поострее, вонзаю в запястье, так и есть, ничего…
Балда мечется вокруг меня, истошно орет, чтобы я этого не делал, я показываю ему на руку, смотри, смотри, крови нет, ничего нет, смотри, смотри…
– …так, надо понять, что нас всех объединяет, – Лида-не-Лида устраивается на подоконнике с чашкой кофе, – вот мы с вами не встречались никогда, – кивает в мою сторону, – может, в будущем встретимся? У вас какая фамилия?
– Так я даже имени своего не помню, а вы про фамилию!
– Нет, ну вот, например, я с мужем разведусь, с вами встречусь, а Вилыч наш сын там или внук…
– А Балда?
– Кто-о?
– Э-э-э… ну… этот… Барто… Болто…
– Балтасаро.
– А… ну да… он…
– …он мне сказал, что жил в тысяча девятьсот десятом году…
– Вот как… а у вас в роду…
– …не было итальянцев.
– И у меня не было…
– Вот что, а может, этот Балтасаро кого-нибудь из наших предков убил или наоборот не убил, и мы появились, или наоборот, не появились…
– Ну, вас и понесло…
– А вы что предлагаете? У вас какое объяснение?
– Не знаю я… улыбнитесь, вас снимает скрытая камера…
– …ты хоть понимаешь, что он тебя отдаст? Или меня? – ору я себе в лицо.
– С чего ради?
– С того ради, на хрена ему два одинаковых человека в коллекции? Вот сецчас и поменяет на какого-нибудь Авраама Линькольна или Наполеона Бонапарта…
– Кстати, а чего-то Бонапартов с Линькольнами среди нас не видать…
– Ну, если бы ты в потолок не плевал, а за ум взялся, глядишь, и были бы…
– Да ну тебя, я серьезно…
– Ну, если серьезно, так всякие Пушкины с Менделеевыми подороже стоят, чем хреновый айтишник с руками не из плеч… Это мы мелкая сошка копеечная, цена сто рублей за ведро…