Вдобавок к этим детским травмам я подвергалась словесным оскорблениям со стороны четвертого мужа моей матери. Это был белый мужчина из маленького городка на юге, который любил мою мать – испанку по происхождению, – но мог прекрасно обойтись и без ее детей-метисов. Расовые оскорбления были для него нормой. Во время этого периода мои отношения с матерью ухудшились. Она, несомненно, любила нас, но страдала от собственной глубокой и непроработанной боли, которая затуманивала ее рассудок. Иногда она понимала, насколько оскорбительным было поведение ее мужа, и сильно за это извинялась. Но уже на следующий день она будто забывала обо всем, и оскорбления повторялись снова. Время, которое я проводила с матерью, резко отличалось от безопасной, функциональной и комфортной семейной жизни, которую обеспечивал мне отец. Это был самый яркий пример противостояния высоких вибраций с низкими.
Сделайте паузу для того, чтобы оценить, как далеко вы продвинулись.
Этот опыт привел к тому, что я стала часто впадать в депрессии. Я испытывала регулярные боли в животе, страдала от плохого пищеварения, меня мучало беспокойство, одышка, приступы паники и усталость. К тому же, у меня был значительный дефицит веса. Я получила то, что Джон Брэдшоу в своей книге «Возвращение домой. Как исцелить и поддержать своего внутреннего ребенка» называет «духовной раной». Я не могла понять, почему разрывалась между двумя мирами, в одном из которых я была на пути духовного прогресса со своим отцом, а в другом – на пути боли и беспокойства вместе с матерью.
Позже точки сошлись, и все обрело смысл. Я пришла к осознанию того, что мое прошлое должно быть именно таким, каким оно было. Сегодня я как никогда целеустремлена и испытываю глубокую страсть к жизни с более высоким потенциалом. И все это стало возможным только из-за суммы моих прошлых переживаний – от травмы и боли до любви, радости и духовности, от финансовой борьбы к богатству. Но мне потребовались годы для того, чтобы это осознать. Если вы хотите выжить, сначала вам придется преодолеть высокие горы.
Травмы, полученные в детстве, дали о себе знать, когда мне было немного за двадцать. Это проявилось в моих отношениях, которые обернулись двухлетним кошмаром домашнего насилия. Они продолжались до тех пор, пока я просто не сбежала посреди ночи. Я усвоила неправильную информацию о том, что боль и жестокое обращение являются нормой. Я приняла эти оскорбительные отношения, а это значит, что у меня почти не было чувства собственного достоинства. К тому же последствия этого насилия напрочь лишили меня того немногого, что у меня оставалось. Я была опустошена и попросту не могла избавиться от последствий.