– Да-а-а, – протянул дизайнер и ушел, задумчиво покачивая головой.
– Время, – сказала Маргарита, села ровно и устремила взгляд в монитор.
Я тоже вернулась к работе.
Ровно через сорок пять минут коллега сказала так, будто мы и не прерывали разговор:
– Так вот, меня сильно приподбешивает: все вокруг определяют положение самых разных дел словами «то, что сейчас происходит». Можно же прямо сказать, о чем речь! Но нет! И люди, и поводы для высказываний – самые разные, а выражение одно и то же! «Вы же понимаете, то, что сейчас происходит…» – И многозначительная пауза, выразительный взгляд…
– Это вы о чем – из того, что сейчас происходит? – простодушно спросила верстальщица Элла.
Я поспешила нарушить образовавшуюся многозначительную паузу, которая вполне могла закончиться взрывом багровеющей Маргариты, посоветовав:
– А вы мысленно заменяйте это неопределенное выражение каким-нибудь выразительным емким словом. Да хотя бы и неприличным.
– О? – Маргарита приподняла красивые брови.
– Попробуйте, смелее, – подбодрила ее я. – Ахматова же говорила: для нас, филологов, нет запретных слов.
В коридоре вновь материализовался кудрявый дизайнер. Заинтересованно прислушиваясь к нашему разговору, он застенчиво подсказал подходящее слово.
Маргарита вернула на место брови и проартикулировала – сначала осторожно, потом более уверенно – и с приятным удивлением признала:
– Кажется, помогает!
– А то! Всегда так делаю, – удовлетворенно кивнула я.
– Да? А если то, что происходит, не настолько масштабно, чтобы употреблять это слово?
– Тогда употребляйте другое. – Я предложила вариант помягче.
– А если, наоборот, размах трагедии слишком велик?
Я задумалась. Коллеги ждали ответа.
– Тогда добавляйте к тому слову определение «экзистенциальный», – решила я. – Будет масштабнее некуда.
– Гениально, – прошептала Маргарита. – Большое спасибо вам с Ахматовой. Однажды это может спасти меня от нервного срыва.
– Всегда пожалуйста, – кивнула я и встала из-за стола, чтобы выйти из офиса с затрезвонившим телефоном.
Звонила Ирка, значит, разговор предстоял не деловой, а посвящать новых коллег в свои личные дела я не собиралась. И так уже щедро поделилась с ними самым дорогим, открыв сокровищницу русского графоманского слова.
Я вышла на лестницу, но сообразила, что гулкое эхо в шахте разнесет мой голос по всем этажам, и побежала по ступенькам вниз, бросив в трубку: