Пока Иеран старательно пытался сказать несколько слов, постепенно начинали сгущаться тучи. Алинея стояла позади всех и смотрела, как белые облака сменяют окрас на более серый и мрачный. Птицы летели слишком низко, сбивали снежные комки в фигуры и покидали здешние края. Кроткие слезы скатывались с мраморной кожи и спадали на обелоснеженную поверхность. Слухи о том, что Алинея могла быть замешана в убийстве, распространились слишком быстро. Теперь каждый норовил посмотреть в ее глаза, увидеть истину и разоблачить ее душу. Еще давно она познала всю подноготную тех людей, что пытаются смолить гнусавыми словами, но все же не до конца она могла бороться с излишним вниманием. Косые взгляды, ропотные шёпоты… они становились причиной волнений не только молодой особы, но и ее матери. Нела часто гневно то снимала, то надевала на сморщенные временем руки, перчатки. Порой она громко фыркала, даже позволяла себе бурчать под нос, пока сыновья Иерана прощались с братом. Ничто в этот момент не вызывало в ее душе большее терзание, чем ненужные сплетни.
Снег кончил струиться искрами, когда раздался последний звук лопаты о землю. Алые бутоны отражались от белизны ровного одеяла. Комки сырого настила бугром скатывались к ногам Алинеи и остальных гостей. Изворотливый ветер разносил запах мороза, забивался в бьющиеся сердца и заставлял кожу покрываться многочисленными мурашками. Никто не смог выдержать резкой перемены, и постепенно гости начали расходиться, оставляя только одного человека наедине с покойной душой. Алинея осталась самой последней… она и сама не знала, что заставило быть здесь. Ноги не сгибались, а руки от холода не могли пошевелиться. Губы на ветру трескались и покрывались сухим налётом. Щеки наливались алым румянцем и растекались безобидным огнём по всему телу. Алинею не страшил холод. Она наоборот находила в обжигающих языках мороза что-то манящее и притягательное. В сугробах и заснеженных вершинах далёких гор- загадочное и недосягаемо-прекрасное. Краски различных цветов отражались в зеркалах ее глаз и недавних слезах. Прозрачными струями они лились потоками, и только ветер мог изменить их выбранное направление. Алинея стояла долго, пока вновь из-за туч не показалось солнце и не продлило небольшой свет на землю.
Под лёгкий хруст молодого снега Алинея шла по направлению ко входу в замок. Но как только она пересекла знакомые каменные перепутья, то осознала, что очутилась рядом с той дверь, которая обычно была для нее проводником к недосягаемому миру и рассказам. Прошло так много времени, и душа с того последнего дня болела и просилась сюда. Деревянная дверь все так же была покрыта сырым мхом и сгнивающими досками. Вид был ужасен, но приятные воспоминания, связанные с ней, были дороже для девушки, чем что-либо. Здесь она чувствовала свою свободу и значимость. Но помимо старых мгновений, всплыли и совсем свежие. Несмотря на непогоду, которая успела навести свой порядок, Алинея до сих пор могла видеть следы Одиссея и ботинок незнакомца. В пустоте воздуха сверкали его золотистые глаза и светили ярче рассветного солнца.