– Алинея, ты снова прохлаждаешься? Нам уже пора идти в дом. Скоро стемнеет, и нужно закрыть все амбары с сараями. И после я буду ждать тебя на ужине. Сегодня мы будем одни. Отец отправился в поместье графа Роула и вернется нескоро.
Девушка стояла посреди туманного двора и наблюдала, как постепенно крестьяне начали удаляться в свои продуваемые хижины. Действительно, за считанные секунды на улице наступила кромешная тьма, и только огни домашних фонарей слегка освещали окружающую территорию. Затихли далекие звуки шумной городской жизни, и на ее смену пришла глухая тишина.
После того, как прозвучал последний щелчок в замке, Алинея направилась домой, положив в карман связку серебряных ключей. Мать устало сидела за столом и задумчиво перебирала вилкой в тарелке. Медовые глаза скользили по краю деревянной поверхности, и, застыв на секунду, они взглянули на потухшую дочь.
Нела и Алинея сидели друг напротив друга и не говорили ни слова. Искрящиеся языки пламени белых свечей догорали и напускали сонливость. Безмолвие длилось до тех пор, пока на тарелках не осталось ничего кроме костей вчерашней убитой курицы.
– Алинея, слышала, Конрад скоро должен прибыть обратно в свои владения! – Издалека начала говорить Нела с взволнованным голосом, будто женщина говорила о себе, а не о дочери. – Ты же понимаешь, что это прекрасная партия для тебя, и ты ни в коем случае не должна отказываться от возможности получить от жизни большее, получить то, что пока тебе не ведомо.
Алинея не перебивала и до конца слушала слова матери. Внутри закипала злость. Темноволосая девушка старалась держаться изо всех сил, и всякий раз, когда произносилось это проклятое имя, Алинея невольно вскидывала бровь и тихо хмыкала.
– Я знаю, что ты хочешь мне сказать, так что сразу скажу, что ты без всяких обсуждений выйдешь за него! – Алинея не всегда могла видеть мать такой. Обычно, она более спокойна и сдержана в словах, но в последнее время в ней видеться заметная перемена. Кожа, как и цвет глаз потускнели, будто потеряли свою искру и утратили свои надежды вместе с мечтами.
– Мама, я задыхаюсь! Мы еще не стали законными супругами, а я уже понимаю, что моя жизнь закончена.– Впервые за все время дочь открывает душу своей матери. И эта новая черта отношений удивила не только Алинею, но и всех слуг, что подбрасывали дрова в еще тлеющий камин.