– Ты куришь траву? – ангел – наркоман. Нонсенс.
– Не без греха. Хочешь?
– Нет. – Я покрутился по сторонам, выискивая свою одежду. Помнится, свалка лежала на полу, но там стояли только мои ботинки. В шкафу, который я открыл, кстати, тоже было пусто. – Где моя одежда?
– Я тут прибрался немного. – Он закинул ногу на ногу, выпуская колечки дыма. – Пришлось избавиться кое от чего.
– Ты выбросил мои гребаные тряпки? – вот, сука. Спалил все-таки. – Немедленно верни их. – Прорычал я.
– Они воняли, как и ты. – Сморщился уродец. – С тем же успехом, ты мог вымазаться в дерьме и пугать детей. У тебя, теперь, новая жизнь и новая одежда. – Он махнул рукой, указывая на матрас, где неизвестным образом, появилось два пакета. – Твой размер.
Проворчав монолог из ляпистых выражений, я шагнул к матрасу, вытряхивая барахло из пакетов. Три пары кожаных штанов, пять футболок. Ремень. Кожаный плащ. Все черное.
– Ботинки приведешь в порядок. – «Рапунцель» выразительно на меня посмотрел, словно ожидая благодарностей. Ага, сейчас. Мне не жаль старую одежду, но урод мог бы предупредить, что собирается с ней сделать. – Нравится?
– Я разочарован, что ты не прикупил мне белье. – Скинув полотенце, я натянул штаны. Вау. Идеально. Футболка? Просто охренительна. Ткань отлично обтягивала плечи, грудь и живот. – Красное и желательно, кружевное. – Просунув в шлевку ремень, я застыл, пораженно хлопая глазами. Гребаный шутник. – Да, ты издеваешься. – Ублюдок думает, что это смешно, наколдовать поверх кожи, женские трусы? – Я затолкаю тебе их в рот. – Процедил я, всовывая ноги в ботинки. – Видит бог, я тебя ими накормлю. И выруби хренову музыку.
– «Who’s Crying Now»>66 – классика нашего поколения. Не нравиться?
– Задолбала. – Фух, наконец-то, трусы исчезли. Сразу почувствовал себя мужиком. – Откуда она играет?
– Из моей головы.
– Почему именно она?
Годвин так улыбнулся, будто знал все, что связано с этой гребаной песней.
– А почему нет?
Я больше ни минуты не хочу быть рядом с Дэннисом. Ни одной гребаной минуты. Лучше сунуть голову в аквариум и захлебнуться, чем выслушивать болтовню того, кто и понятия не имеет, что такое терять близких. Одно дело, когда ты просто расстаешься с человеком, другое – когда он уходит навсегда, без возможности с ним связаться.
Выложив деньги за салат и кофе, я поднялась из-за стола. Дэннис с недоумением смотрел на меня, пока я пыталась сдернуть пальто с вешалки. После чего, он сам вскочил с места, торопливо расплачиваясь за свой заказ.