– Обитель новой элиты. Нулевой округ Парижа прямо в скалах парящих островов, – подумал о конечном пункте назначения этой летающей громады с красивым женским именем Фрэнк, сделав несколько шагов в сторону от витрин, этим вечером он больше не хотел видеть той продавщицы, с которой был без причины откровенен.
Фаренгейт нисколько себя не винил, поскольку такое иногда вполне могло происходить со случайными собеседниками или попутчиками, ведь следующей встречи, как и следующего разговора с ними не предвидится, а за откровенность почти никогда не придется нести ответственность. Вероятно, он, оказавшись уже в полусотне метров от магазина, уже навсегда позабыл эту женщину.
Герой в темном пальто и старомодной шляпе бесцельно шел по брусчатке, почти утратив счет времени, как вдруг внезапно до него донеслась речь на французском языке, которым так удачно владел Фаренгейт. В университетские времена иностранная профессура часто заглядывала на его лекции, очень вряд ли что они надеялись услышать что-то новое для себя в аудитории, скорее просто истосковались по родному языку.
Слова повторились вновь, должно быть, они были адресованы Фрэнку, тот замер под повисшем на фонарном столбе флаге трех цветов.
– Не подскажите, где отыскать четвертый егерский полк? – снова повторился прохожий, которым оказался юноша в широких красных штанах и синем офицерском кителе. – Готов поклясться, он стоял здесь минуту назад.
Китель был ему слишком велик в плечах, делая незнакомца нелепым, будто бы он получил форму в спешке и совсем недавно. Остальное обмундирование выглядело исправным.
– Сначала я принял вас за актера массовки, – несколько бестактно прокомментировал наблюдения Фрэнк.
– О чем это вы?
Задумчивый герой чувствовал на себе полный негодования взгляд юноши, чуть позади него стояла неимение растерянная дама в длинном, почти до земли, платье и шляпке, походившей скорее на берет. Лица ее в тени не было видно, лишь изящный контур проглядывался под прядями собранных волос.
– Позвольте всего один вопрос, – не ответил Фаренгейт.
Терпеливый юноша в образе офицера молчал.
– Вы ведь не помните, как оказались здесь? – начал допрос герой, которому в стенах «Вавилона» слишком часто доводилось слышать рассказы тех, кому после прибытия в город выдавали паспорт верноподданного.