Даф вышла к Курту, а я опустила окно, не желая покидать авто.
Дэн уперся ладонью в крышу, наклонился, смотря на меня исподлобья.
– Где ты была?
Сиплый голос брата всегда царапал слух. Много лет прошло, а полноценный голос так и не вернулся. Слабо помню тот день, когда Дэн потерял его на очередных боях. Как именно повредили голосовые связки, мне не рассказали. И, думаю, к лучшему.
– У Даф, – соврала уверенно, сжимая руль.
– Не делай из меня идиота, Эл, – Дэн сжал ладонь в кулак. – Ты была в Красном?
С чего такое предположение? Угадал?
– Нет.
Брат сипло выругался.
– Эл, ты смотришь мне в глаза и лжешь. Я знаю, что вы были на боях. Рик видел тебя. Думала, я не узнаю? Отец не узнает?
Проклятье. Чертово проклятье! Откуда я могла знать, что в одно время в том же месте окажется кто-то из знакомых Дэна?
Предполагала, но надеялась, пронесет. Удача улыбнется. Она и улыбнулась, только не тем местом.
Отпираться бессмысленно. Прикидываться идиоткой не лучшая затея. Дэн знает, что это не про меня.
– Отцу не говори, – попросила скупо, смотря перед собой.
Между мной и отцом никогда не было особенно теплых чувств. Маме это не нравится. Ее попытки вернуть невозвратное поначалу веселили, затем стали раздражать. В итоге она приняла новый порядок вещей с гордо поднятой головой.
Посмотрела на Даф. Подруга с виноватым видом говорила с братом. Курт выглядел взволнованным, но точно не злился.
– Он все равно узнает, – просипел Дэн.
– Откуда? – вновь повернулась к брату, не собираясь выходить из машины. – Если ты не расскажешь, он, возможно, когда-нибудь услышит от кого-то еще, но ты можешь не говорить.
Дэн почесал бровь, смотря в сторону.
Он знает и сам. Только ощущение долга перед отцом настолько велико, что просто промолчать для Дэна настоящее испытание.
– Зачем тебя понесло в Красный?
Скажу правду и точно наслушаюсь, не скажу – и тоже выслушаю, потому что Рик наверняка до кучи сообщил о моем позоре.
– Хотела поучаствовать в боях, – произнесла обреченно на выдохе.
Покосилась на брата. Он смотрел вперед, кивая.
– Хоть здесь врать не пыталась.
И все? Выплеснул злость раньше и теперь спокоен?
Я не жалуюсь, просто непривычно. Обычно я сразу попадаю под щедрую раздачу.
– Эл, твою мать… – все-таки просипел он. – Какого черта? Ну какого черта? Нахрен тебе бои? Я думал, ты переросла упрямое желание разбудить силу.