С раздражением выдохнув, надеваю солнечные очки, разворачиваюсь и иду к выходу. К черту эти личные драмы. Мне давно пора отправляться на работу.
Но прежде чем сесть в купленный за бесценок пикап, оставшийся после смерти своего владельца, захожу в небольшую кофейню в паре минут от дома. Каюсь, но даже после начала пандемии не смогла истребить в себе тягу к кофеину. А в этом заведении латте готовят на редкость хорошо.
– Привет! – встречает меня радостный оклик у кассы, стоит мне перешагнуть порог кафе.
– Привет-привет! – Я улыбаюсь кудрявому парнишке, слишком заметно светящемуся от радости. Прямо-таки не восемнадцатилетний подросток, а лабрадор в человеческом облике.
– Тебе как обычно?
– Ага.
Я оставляю несколько долларов рядом с кассой и наблюдаю отстраненным взглядом за суетой парня у кофемашины. Мне бы запал как у этого юного дарования по имени Кайл. Но меня хватает только на ленивое созерцание его активного поведения и периодических поглядываний в мою сторону.
– Утро не задалось? – интересуется Кайл между делом.
– Почему? – Я припускаю очки на кончик носа и еще внимательнее смотрю на парня.
– Выглядишь… расстроенной. – Он улыбается и краснеет, но, увы, я не могу разделить его лучезарный оптимизм.
– Мало спала. – Впрочем, как и последние четыре недели.
– Тогда я не зря сделал чуть крепче.
Кайл ставит передо мной стакан с латте, продолжая улыбаться, – но странным образом его не сползающая с лица улыбка не раздражает. Скорее умиляет, что ли. Не знаю, всегда ли он такой позитивный (что однозначно выделяет его на общем фоне глобальной пандемии) или эта радость как-то связана со мной, – но о последнем никогда бы не задумалась всерьез. В конце концов, я ему гожусь разве что в старшие сестры. В сильно старшие.
Я возвращаю очки на переносицу, прощаюсь с Кайлом и оставляю пару долларов в коробке для чаевых.
– Х… хорошего дня! – бросает он мне в спину, и я не вижу, как улыбка медленно исчезает с его лица.
Отпив латте, сажусь в пикап, ставлю кофе в кривоватый подстаканник и выезжаю на дорогу.
Мы могли бы жить как в «Ходячих мертвецах» – в полнейшей разрухе и более заметном постапокалипсисе, одеваясь в потрепанные шмотки и питаясь консервами. Но в нашем случае правительству удалось сохранить значительную часть инфраструктуры – в основном, конечно, за счет сокращения жилых территорий и расхода ресурсов. Но без жертв не выжить ни в одной войне – даже если она ведется против смертоносного вируса. Поэтому сейчас в уцелевших городах сохранились прежние условия, а некоторые даже улучшились – в конце концов, развитие технологий не остановилось с началом пандемии.