– Не волнуйся, – вновь прозвучал тот самый голос. – Он проспится и, думаю, вряд ли что-то вспомнит.
– Лучше бы он сдох! – с ненавистью прошипела Вика.
Она отвела взгляд от Коняева и посмотрела наверх, туда, откуда донесся низкий голос. Силуэт незнакомого мужчины, склонившегося над ней, показался ей очень высоким. Парень убрал руку с ее плеча и поспешно отвернулся. Из-за замедленной реакции она не сразу осознала, что восседает на полу почти в чем мать родила. Стыд окатил ее с ног до головы, но слабое освещение не выдало алого румянца на щеках.
Вновь послышался дверной хлопок. Затем шаги. Через пару секунд в дверном проеме кабины туалета возник охранник.
– Какого черта здесь происходит? – он бросил взгляд на пол, где в отключке лежал Костик, и смачно выругался.
Незнакомец старался не смотреть на полуобнаженную девушку. Он подошел вплотную к охраннику, шепнул ему что-то на ухо и сунул в ладонь пару купюр. Охранник кивнул головой, и они вышли из кабины. Почему до сих пор из той толпы снаружи никому не понадобилось сходить в туалет?
Вика осторожно разогнула колени и встала с холодного пола. Одернув платье, она подошла к раковине. Ее взгляд упал на отражение в зеркале, но она не смогла на нем сосредоточиться.
Вдруг Костик издал пронзительный стон. Вика вздрогнула и взвизгнула от неожиданности одновременно. Сработал инстинкт самосохранения. Она не раздумывая, со всей силы, на которую только была способна, начала пинать его ногами. Острые носки туфель безжалостно впивались между ребер Коняева. Зернитская уже не могла остановиться. Она полностью потеряла над собой контроль. В ту же секунду в проеме снова появился незнакомец. Странно, она была уверена, что он безвозвратно ушел вместе с охранником.
Парень схватил пинающую неподвижное тело Вику и оттащил ее настолько, насколько позволяло небольшое помещение.
– Отпусти меня! Слышишь! Отпусти сейчас же! Я забью этот кусок дерьма до смерти! – Вика как сумасшедшая продолжала извиваться в тисках незнакомца. Ее лицо побагровело, но его хватка не ослабла. Он продолжал держать ее в стальных объятиях, пока Вика не обессилила от сопротивления. Когда она как плеть повисла на держащих ее руках, в кабине воцарилась гробовая тишина.
– Не бойся. Он больше не причинит тебе вреда, – его голос звучал тихо, но пробирал до самой глубины. – Меня зовут Илья.