Кислого?
О! Мне недавно подружка советовала добавить тёртого зелёного яблочка в оливьешечку!
Где-то у меня были? Или не у меня?
Точно, это же Элка с пятого этажа ехала вчера со мной в лифте и волокла целый пакет пахучей симириночки!
Я накинула на плечи куртку, всё-таки на лестничной площадке прохладно. От постоянно шмыгающих туда-сюда соседей внутренняя входная дверь в подъезд была застопорена, и уличный морозец ощутимо пробирался внутрь. Не дожидаясь лифта, попрыгала по ступенькам вниз.
– Но-о-о-овый год к нам мчится, ско-о-о-оро-о-о трам-папа-ра-рам, – вот же привязалась старая песенка!
Предвкушение праздника пузырилось в крови. Щекотало предчувствием.
Я позвонила настойчиво в Элкину дверь. Ну, где она там ходит? Давай скорее. Холодно же. Дует по голым ногам!
– С наступающим! – радостно выдала я приятельнице и шагнула через порог, стоило лишь ей приоткрыть дверь. – Яблоко дай! Два штуки. Я видела, ты вчера купила.
– Яблоко? – что-то странное мелькнуло в её взгляде, когда она, развернувшись, поплыла на кухню.
Только сейчас я обратила внимание на Элкин вид.
Растрёпанная, в легкомысленном шелковом халатике, румяная.
Кажется, я не вовремя ввалилась со своими кухонными страданиями, что поинтересней приготовить Женьке, чтобы порадовать его.
Кажется, у Элочки здесь личная жизнь кипит ключом.
Вот чёрт!
Неудобно-то как!
Я оглянулась, замечая на вешалке мужскую куртку как у моего Женьки… Хм, и манжеты также чуть подзатерлись от ежедневной носки. Да и ботинки такие же.
Всё-таки классные я ему ботинки купила! Надёжные и удобные! Вон и неведомый Элкин мужик такие же выбрал. Неубиваемые, как карьерный самосвал.
Я усмехнулась и сделала уже шаг назад, к входной двери, замечая, как Элка выплывает из кухни.
С яблоками.
В этот момент выглянуло солнце, и отчаянным лучом подсветило невозможную праздничную зелень фруктов.
Весеннюю.
Инородную в Элкином светло-сером коридоре.
Схватив, аж светящиеся яблоки, я уже почти вышла, когда странный скрип привлёк моё внимание.
Дверь в спальню была неплотно закрыта. И в этот момент, когда я дёрнула входную, впуская воздух, от сквозняка, гуляющего в подъезде, хлипкая преграда не выдержала и со скрежетом отодвигая придерживающий её стул, поползла, приоткрывая сокровенное.
Элкина спальня предстала перед моими глазами во всей своей откровенности.